не слушали – и наказывала. Иногда ремнём била. Иногда в угол на колени ставила. Иногда лишала прогулок.
За окном последние деньки солнечного лета. Скоро ей в школу, и она с нетерпением этого ждала. Но сейчас ей хотелось гулять! Отдаться летнему солнышку и тёплому ветерку. Поиграть с друзьями в лова.
Несмотря на закрытые окна, Роксана слышала крики и визг друзей, резвившихся во дворе. В этот момент она бы отдала все лучшие игрушки, только оказаться с ними. Вдвойне обидно, что братика не наказали, и он сейчас находился там – играл с друзьями. Её друзьями. Он младше на год, а его не наказали! Всё потому, что папа частенько вступался за братика и не позволял маме его наказывать. А за неё не вступался…
Роксана шмыгнула носом. Слёзы она давно выплакала. Ещё после ухода родителей, которые пообещали, что вернутся через час. Братик пока погуляет, а она посидит запертая – в наказание за непослушание.
Роксана со злостью бросила любимую куклу на софу. В этот момент она всей душой ненавидела маму.
– Не буду я больше с тобой дружить! – срывающимся голосом выкрикнула она.
Эту самую страшную угрозу Роксана адресовала родительнице, которая всегда лишь смеялась в ответ. Это очень злило и выводило из себя, поэтому Роксана перестала говорить свою угрозу матери.
Теперь она однозначно уверилась, что не будет больше с ней дружить. Ни за что! Никогда!
Подчиняясь лютой тоске, детской обиде, Роксана поднялась с пола, забралась в кресло, затем встала на ноги и выглянула в окно. Они жили на третьем этаже, с видом во двор. Вся детская площадка находилась как на ладони: сломанные качели, турник, брусья, всегда пустая песочница, горка-гараж. Все друзья как раз с визгами бегали вокруг горки. Роксана увидела Мишку, Серёжку, Вовку, Катьку, Кристину. Каждое мгновение ожидала, что из-за угла горки вот-вот выбежит братик, но он всё не появлялся.
А потом она его увидела. Братик шёл за руку с высокой и красивой тётей. Её светлые объёмные волосы, спадавшие чуть ниже плеч, обворожительно развивались от лёгкого ветерка. Одетая в красное, красивое платье тётя вела братика к большой чёрной машине. Такие совсем недавно появились на дорогах. Папа называл их «иномарками». Говорил, что на таких ездят коммерсанты.
У Роксаны в голове сразу прозвучало предупреждение родителей, о том, что никогда и никуда нельзя ходить с незнакомыми людьми. Она попыталась открыть окно, закричать, чтобы братик убежал от красивой тёти. Вдали, на лавочке, сидели пожилые женщины. Папа их почему-то называл «брехливыми перечницами». Они просто не могли не видеть, что братика уводит незнакомая женщина.
Роксана дёргала металлическую ручку окна, пыталась её повернуть, но та не желала открываться. Ручку на этом окне мог повернуть только папа и то с заметным усилием. Мама часто ему говорила, что деревянную раму повело и надо заменить. Папа всегда соглашался, но на новую деревянную раму попросту не имелось денег.
В верхней части окна располагалась форточка. К ней Роксана могла бы дотянуться, но мама строго-настрого запретила забираться с ногами на подоконник. Она даже когда-то сильно наказала за это дочь – так избила ремнём, что Роксана два дня не могла присесть.
Тётя с братиком уже дошли к машине. Похитительница открыла заднюю дверь и мило улыбнулась, приглашая мальчика внутрь. Что-то ему сказала.
Роксана принялась стучать ладошками по стеклу, но осторожно, чтобы не разбить. Ведь за такое мама точно накажет. Сильно накажет.
– Нет! – закричала она. – Слава, нет! Не садись!
Братик забрался в большую чёрную машину, на которой, по словам папы, ездили коммерсанты. Красивая тётя захлопнула дверь. А потом, вдруг, посмотрела в окно третьего этажа. Роксана замерла с занесёнными руками. Похитительница глядела прямо ей в глаза. А потом обворожительно улыбнулась. Только эта улыбка показалась Роксане оскалом хищного зверя. Это лицо крепко-накрепко врезалось в память семилетней девочки.
В следующий миг незнакомая тётя села за руль большой чёрной машины. Уже через минуту иномарка выехала из двора.
Больше Роксана никогда не видела братика.
Часть 1
Роксана печатала отчёт, когда в дверь постучали. Через мгновение заглянул новый сотрудник – Павел. Симпатичный парень двадцати девяти лет. Без семьи, без вредных привычек и без кредитов.
– Роксана Григорьевна, можно? – спросил он.
– Паша! Я тебе сколько раз говорила обращаться ко мне просто по имени?! – Роксана, поправила тонкие изящные очки, которые ей очень шли.
Она неуютно себя чувствовала, когда к её имени добавляли отчество. Во-первых, ей казалось, что это неблагозвучно, а, во-вторых, она себя ощущала не в своей тарелке. Подавляющее большинство подчинённых – приблизительно её ровесники с разницей, максимум,
