чай-бутерброды – так у них потихоньку и сладилось…
– Ну а чем, голубчик, вы у нас раньше занимались? – продолжал расспрашивать Башмакова его новый начальник.
– Я окончил МВТУ. Энергомаш. Диплом писал…
– Да нет же, – с мягким недовольством оборвал Викентьев. – В райкоме-то вы чем занимались?
– Был заведующим орготделом.
– Ага, это значит… – он сделал руками такое движение, словно заключил пространство в невидимую форму, – значит, организовывали?
– Ну да.
– Любопытственно! В последнее время у нас участились случаи опоздания на работу. Заместитель по режиму жаловался. Потом, знаете, второй год никак не сдадим соцобязательства. Тоже ругаются. Ну а с наглядной агитацией просто катастрофа какая-то! Ходила тут комиссия от вас, из райкома, опять же бранились… Ну, вы сами знаете, что мне вам рассказывать. Вы уж озаботьтесь, голубчик!
– Виктор Сергеевич, я рассчитывал… – залепетал Башмаков.
– Эх, Олег… – Викентьев снова заглянул в бумажку, – Трудович, считайте себя пока работником героического тыла. А на передний край науки еще успеется. Договорились? И не забудьте о досуге коллектива. Ну, театры, концерты, выставки… И конечно же спорт! Я вас прошу!
Вскоре стены лабораторий покрылись, как цветной плесенью, всевозможной наглядной агитацией, включая большой стенд «Ленин и космос». Роскошно переплетенные соцобязательства вызвали буйный восторг секретаря институтского парткома Волобуева. Прошли шахматный и теннисный турниры, а также соревнования по преферансу: в двух последних состязаниях победил Викентьев. А дети сотрудников стали регулярно посещать кукольный театр – тут по старой памяти помогла брошенная кукловодка. Она к тому времени успела выйти за главного режиссера, сверстника Сергея Образцова, но сохранила теплые воспоминания о Башмакове и их недолгом романе. Оставленные женщины почему-то зла на Олега Трудовича не держали. И только Катя после той памятной истории с выносом дивана сказала однажды:
– Если бы ты от меня тогда ушел, я бы ненавидела тебя до самой смерти. И Дашку научила бы тебя ненавидеть! И Дашкиных детей…
Атмосфера в отделе царила шутливо-академическая. Тут – то Олег хлебнул лиха со своим необычным отчеством. В первый же день, представляя его коллективу, Викентьев невольно улыбнулся, произнеся «Трудович». А лабораторный остроумец Каракозин, по прозвищу Рыцарь Джедай, тут же поинтересовался:
– Олег Гертрудович, а вы, собственно, кто по образованию – заместитель?
– Олег Трудович окончил МВТУ! – еще шире улыбнулся Викентьев.
– Ах, простите великодушно, перепутамши! – издевательски заизвинялся Каракозин.
С тех пор чуть ли не каждый день, к восторгу сотрудников, он придумывал Олегу все новые и новые издевательские отчества. Вообще в «Альдебаране» прозвища и разные
