по переводам в Швецию денег для петроградских большевиков, Красин прикрывал денежные потоки из Германии, маскируя их происхождение и назначение.
Любовь Красина, не посвященная в политическую деятельность супруга, отмечая, как страдало важное военное производство от регулирования и вмешательства со стороны властей, не упомянула об участии собственного мужа в затягивании выполнения государственных заказов и саботаже производства и поставок для фронта[201]. Если уж некоторые военно-промышленные комитеты подозревались в том, что попали под влияние врагов, мешающих военным усилиям России, то Красину руководство электротехнической секцией Центрального ВПК[202], несомненно, открывало чрезвычайные возможности подобного рода. Как технический директор русских филиалов «Сименс» и директор порохового завода Барановского глава электротехнической секции ВПК имел самые тесные контакты с заказчиками в армии и на флоте. Он кочевал по их базам и оперативным районам, словно «летучий голландец» (как выразился, по словам Любови Красиной, один адмирал), мог при этом делать наблюдения и сообщать их кому следует, передавать указания верным людям большевиков в воинских частях, а у органов безопасности Российской империи из-за высокой протекции, которой пользовался Красин, были связаны руки[203]. В 1916 г. он не побоялся тайно съездить через Швецию в Германию, чтобы лично переговорить с Людендорфом[204], а летом 1918 г. по поручению Ленина официально посетил его в Главной ставке на Западном фронте.
1.3. Перемены в прусско-германском Генеральном штабе
Назначенный 1 января 1906 г. новым начальником германского Генерального штаба и принявший на себя ответственность за оперативную подготовку армии на случай войны Хельмут фон Мольтке-младший (1848–1916), племянник генерал-фельдмаршала с тем же именем, как и его австрийский коллега Франц Конрад фон Хётцендорф (1852–1925; с 1918 г. граф), которого его император назначил начальником Генерального штаба в том же году (18 ноября)[205], не принадлежал к числу генштабистов, уже привлекавшихся раньше к военному планированию; он был военным практиком. И как таковой быстро увидел трудности, встающие перед германской армией в связи с планированием превентивной войны. Она не только намного уступала по численности соединенным силам вероятных неприятельских армий, но и не располагала, как показали упущения во время предыдущего политического кризиса, достаточно большим разведывательным аппаратом, способным надежно предсказывать конфликты и отвечать будущим задачам на западе и востоке. Поэтому Мольтке в первые же месяцы по вступлении в должность задумал реорганизацию разведки в соответствии с изменившимися условиями возможной превентивной войны. Он мог при этом опереться на сотрудников своего оперативного отдела, которые – как Эрих Людендорф – обладали не только определенными знаниями о России, но и опытом службы в восточных приграничных провинциях
Г. Кёнен справедливо считал Красина «одной из ключевых фигур германо-большевистских контактов во время войны; см.: Koenen G. Der Russland-Komplex: Die Deutschen und der Osten, 1900–1945. München, 2005. S. 87, Anm.
«Красин главным образом и поставил эту организацию на деловую ногу… Он с утра до ночи работал над этой геркулесовой задачей» (Leonid Krasin. P. 41).
См.: Никитин Б. В. Роковые годы: Новые показания участника. М., 2007. С. 151.
O’Connor T. E. The Engineer of Revolution. P. 127 (со ссылкой на советский документ 1934 г. в Центральном государственном архиве Октябрьской революции в Москве: ЦГАОР. Ф. 5881, 1934 г. Оп. 2. Д. 658. Л. 82–84).
См.: Leppa K., von. Moltke und Conrad. Stuttgart, 1935.
