и окунулся в окружающее его безмолвие. Затаив дыхание, он смотрел из кабины на залитые луной белые здания, в которых уже много веков никто не жил. Великолепные, безупречные здания, пусть разрушенные, но все равно великолепные.
Включив мотор, Томас проехал еще милю-другую, потом снова остановился, вылез, захватив свою корзинку, и прошел на бугор, откуда можно было окинуть взглядом занесенный пылью город. Открыл термос и налил себе чашку кофе. Мимо пролетела ночная птица. На душе у него было удивительно хорошо, спокойно.
Минут пять спустя Томас услышал какой-то звук. Вверху, там, где древнее шоссе терялось за поворотом, он приметил какое-то движение, тусклый свет, затем донесся слабый рокот. Томас повернулся, держа чашку в руке. С гор спускалось нечто необычайное.
Это была машина, похожая на желто-зеленое насекомое, на богомола, она плавно рассекала холодный воздух, мерцая бесчисленными зелеными бриллиантами, сверкая фасеточными рубиновыми глазами. Шесть ног машины ступали по древнему шоссе с легкостью моросящего дождя, а со спины машины на Томаса глазами цвета расплавленного золота глядел марсианин, глядел, будто в колодец.
Томас поднял руку и мысленно уже крикнул: «Привет!» – но губы его не шевельнулись. Потому что это был марсианин. Но Томас плавал на Земле в голубых реках, вдоль которых шли незнакомые люди, вместе с чужими людьми ел в чужих домах, и всегда его лучшим оружием была улыбка. Он не носил с собой пистолета. И сейчас Томас не чувствовал в нем нужды, хотя где-то под сердцем притаился страх.
У марсианина тоже ничего не было в руках. Секунду они смотрели друг на друга сквозь прохладный воздух.
Первым решился Томас.
– Привет! – сказал он.
– Привет! – сказал марсианин на своем языке.
Они не поняли друг друга.
– Вы сказали «здравствуйте»? – спросили оба одновременно.
– Что вы сказали? – продолжали они, каждый на своем языке.
Оба нахмурились.
– Вы кто? – спросил Томас по-английски.
– Что вы здесь делаете? – произнесли губы чужака по-марсиански.
– Куда вы едете? – спросили оба с озадаченным видом.
– Меня зовут Томас Гомес.
– Меня зовут Мью Ка.
Ни один из них не понял другого, но каждый постучал пальцем по своей груди, и смысл стал обоим ясен.
Вдруг марсианин рассмеялся:
– Подождите!
Томас ощутил, как что-то коснулось его головы, хотя никто его не трогал.
– Вот так! – сказал марсианин по-английски. – Теперь дело пойдет лучше!
– Вы так быстро выучили мой язык?
– Ну что вы!
Оба, не зная, что говорить, посмотрели на чашку с горячим кофе в руке Томаса.
– Что-нибудь новое? – спросил марсианин, разглядывая его и чашку и подразумевая, по-видимому,
