этот миг Янка приняла решение.
Тем вечером она отправилась к боярину Милею и рассказала, чего хочет.
– Что ж, – промолвила она под конец, – ты получил от меня все, чего желал. Помоги мне, боярин?
К ее удивлению, он добродушно улыбнулся. И даже дал ей несколько полезных советов.
– Ну-ка, повтори имя того торговца и напомни, где он живет, – сказал он. И добавил: – Но ты же не знаешь наверняка, захочет ли этого он?
Она кивнула головой.
– Думаю, да, – ответила она.
На следующее же утро, не теряя времени, Милей все устроил.
– Разумеется, мне это влетит в копеечку, – криво усмехнувшись, заметил он. – Впрочем, попы одобрят. Не зря же говорится: «Не церковь построй, а сиротку пристрой».
Янка поняла, что он способен на добрые поступки, ведь знатные и могущественные любят явить себя щедрыми, великодушными.
Потому, встретившись этим вечером с Пургасом возле церкви, она спросила:
– Ты женишься на мне? Мой господин выкупит тебя, если хочешь.
Он был потрясен.
– Я б мечтал, – признался он, – но я же раб, я боялся…
– Но есть условия, – продолжала она. Их она обдумала очень и очень тщательно, и сам Милей довольно неохотно научил ее, как поступить. – Мы уедем из города и поселимся поблизости от моей деревни, но не боярскими холопами, – быстро добавила она. Янка твердо знала, что именно этого она не хочет. – Мы будем свободными. Поселимся на княжьей земле и станем платить кортому одному лишь князю.
Несмотря ни на что, она хотела быть поближе к отцу. Если что-то случится, по крайней мере, она будет рядом. Но ни селиться с ним в одной деревне, ни работать на барина Милея она не собиралась.
– Что ж, переходи на черные земли, – сказал ей Милей, – неподалеку от Русского есть княжьи угодья, и как раз на черноземе. Князь будет рад, что нашлись крестьяне, готовые пахать его землю. Он предложит хорошие условия, прокормитесь как-нибудь…
А теперь, услышав все это, Пургас, к ее удивлению, рассмеялся. Жениться на Янке он хотел больше всего на свете.
– Значит, решено, – заключил он.
Оставалось одно.
– Есть еще кое-что, – начала она, запинаясь, не поднимая глаз.
Он подождал.
– Когда-то, уже давно… – Она помедлила. – Я тогда была совсем девочкой… На деревню напали татары, и один из них…
Он уставился на нее, поначалу не понимая, к чему она клонит, а потом нежно привлек ее к себе и поцеловал в лоб.
Спустя два дня они уехали вместе с Милеем, который позволил присоединиться к его поезду, во вторых санях.
Когда наконец они добрались до места на Клязьме, откуда река поворачивала в сторону Русского, он расстался с ними.
На протяжении совместного путешествия он был с ними холоден и неприступен, как и подобает боярину со смердами, которые немногим лучше рабов. Но на прощание подозвал к себе
