голодная, неделю, небось, не ела. Вот и злая! – соседки в цветастых косынках на круглых закрученных бигудях, сочувственно качала головой.
– Почему же вы не покормили? Воды хоть псине дайте, – Серега попытался было подойти к собаке, но, отвлекся на долю секунды и вмиг лишился куска ткани на форменных брюках. Хорошо, что Апельсинов тоже был недюжинного роста, поэтому дыромаха не грозила нам неприличным содержанием. При движении его мохнатая коленка изредка кокетливо выглядывала сквозь прореху, чем совершенно не к месту смешила меня до невозможности в такой серьезности момента.
– Ты смотри какой! Да перестань же! – он бросил ему кусок хлеба, лежащий на отливе окна, наверно, положенный хозяйственной бабулей подсушиться под палящим солнцем, и пока пес отвлекся, жадно вцепившись в кусок, Сергей быстро выхватил у собаки из-под носа консервную банку из-под селедки. Благо, что вода была здесь же, во дворе, откуда жильцы носили воду ведрами по комнатушкам. Центральный водопровод в этом дворике отсутствовал. Апельсинов открыл кран, спустил теплую, почти горячую воду, нагретую в трубах под палящим солнцем, ополоснул несколько раз припыленную банку и от души наполнил ее прохладной водой. Одна задача решена, теперь нужно было ее подсунуть озверевшему животному. Отыскав на другом окне, вероятно, соседки старушки еще кусочек чего-то съестного, бросил псине второй кусок и так же резко подвинул наполненную свежей водой емкость.
Через десять минут прибыл судмедэксперт Панов, Бюро СМЭ находилось неподалеку. Пора проводить осмотр, время шло, заявки копились, и Панов стал нервничать, что придется работать всю ночь, но что делать с собакой, никто не знал. Участковый предложил сразу Бобика пристрелить как угрожающего жизни, но мгновенно осекся и замолк на полуслове, увидев свирепый взгляд Апельсинова, самозабвенного собачника. Именно на почве любви к собакам водил крепкую дружбу с нашим кинологом Андрюхой Мочалкиным.
– Мочалкин! –и тут Серегу тоже осенило. Он набрал его номер и почти сразу заорал в трубку: – Андрюха, выручай, приехали на заявку, а тут пес голодный! Неделю не ел, не пил, бедный, злющий, сил нет! Нет, я ничего не могу с ним сделать.
Голос Мочалкина бурно забубнел в трубку:
– Не кормите больше, а то подохнет от заворота кишок. Я буду через пять минут, только снотворное в шприц наберу.
Через полчаса во двор влетел, подняв столбы пыли, словно чертик из табакерки, взъерошенный Мочалкин. Всегда спокойный и уравновешенный, разговаривающий медленно, с расстановкой, улыбкой и паузами между предложениями, в настоящий момент больше напоминал нашего Полкана, как мы прозвали промеж собой злющего пса: такой же злой и агрессивный.
– Андрюха всегда такой, когда дело касается его любимых собачек, рассмеялся Апельсинов. – Ничего, не волнуйтесь, как только псинка отойдет и Мочалкин убедится, что с ним все в порядке, он сможет с вами поговорить. Наше дело ждать.
Пока Серега шутил и по привычке балагурил, Мочалкин двумя точными движениями
