Какое коварное зло они тебе причинили?
Волк и Антилопа сидели напротив друг друга. Между ними стоял таз, в котором остывала окровавленная вода – в ней Антилопа отмывала свои запачканные рога. Теперь, когда в ее облике не осталось ничего, что бы напоминало об убийствах (кроме горящих от страсти глаз), она выглядела невинно и вполне миролюбиво.
В планы хищницы не входило открывать душу Волку, но и обижать серого зверя она не хотела. Поэтому она решила, что скажет ему только часть правды, – чтобы не выглядеть перед ним слабой женщиной, которая не смогла справиться с давними обидами. Она подумала: лучше промолчать о том, как родители убитых зверят сожгли когда-то ее родной дом, заподозрив родителей в колдовстве. Отец, мать и братья с сестрами ушли куда-то далеко, не выдержав позора, а Антилопу – это из-за ее странного внешнего вида и произошел скандал – они оставили здесь. Прошло время, злобные звери успокоились, убедившись, что Антилопа безобидна. Они стали создавать собственные семьи, рожать детей и воспитывать их в любви и благочестии, прививая им все самое лучшее. Они рассказывали маленьким зверятам о доброте. Они учили их состраданию.
– Ты же знаешь, – сказала Антилопа, отхлебывая чай, – это в моей природе, я не могу это контролировать, противиться. Оно сильнее меня. Я просто посмотрела на их беззащитные шкурки – и словно потеряла рассудок.
– Ты так шутливо говорила про бойню в нашу последнюю встречу, я и представить себе не мог, что это всерьез. Старый я дурак, сразу не раскусил. Подумать только! И ради этого ты организовала целую школу!
– Да, и очень этим горжусь. А вот ты, наверное, просто недостаточно хорошо меня знаешь. Насилие у меня в крови, – Антилопа выразительно посмотрела на Волка своими красивыми глазами. Она ни за что не выдаст ему настоящую причину, дурно отдающую сентиментальностью.
«Какие же у нее длинные ресницы», – подумал Волк.
– Так не годится. Мы с тобой разумные существа, и оба это понимаем. Причина в другом, ты не могла сделать это только ради удовольствия.
– А что, если мне нравится убивать? – улыбнулась Антилопа. – Они мне чужие, меня ничего с ними не связывает. Так почему бы и нет?
– Разговор потерял смысл. Тебе подлить горячей воды? – спросил Волк и вздрогнул от неожиданности. – Ой, и этот здесь!
В окно, словно мрачный посланник потустороннего мира, подглядывал Грифон. Внутри у него все клокотало и дрожало, настолько он ненавидел в этот момент Волка. Этот блохастый бесстыдно обхаживал Антилопу – его, Грифона, даму сердца – и не сомневался, наверное, в своей неотразимости. Грифон знал: Волк тоже питает к ней чувство романтического свойства.
– Ну что стоишь? Проходи! – крикнул ему Волк. – Мы тут чай пьем.
Грифон принял приглашение – не оставлять же Антилопу наедине с Волком! Он ей совсем не пара. Что он может ей рассказать, кроме рецепта сдобных булок? То ли дело статный Грифон с его богатым жизненным опытом – им с Антилопой
