всегда, была невыносимой и нестабильной.
– То есть? – не понял Тарас Адамович.
Бася молчала. С объяснениями помогла Ярослава:
– Вера невероятно становилась в арабеск… Застывала в позе, но центр тяжести будто смещала вперед, часто раскрывая плечи. Казалось, вот-вот упадет, но она могла замереть так надолго, это было удивительно… Неакадемично, но прекрасно…
– Неправильно, – оборвала ее Бася.
Ярослава смутилась. Сама она видела Веру утром, в день ее выступления в Интимном театре – они вместе ходили к модистке.
– Вера что-то шила на заказ?
– Нет, я шила. То есть мне шили шляпку, Вера помогала выбрать фасон.
– Она о чем-то говорила? Важно все, что вы вспомните, любая деталь, – Тарас Адамович достал из кармана записную книжку.
– Я… Вряд ли я смогу чем-то помочь. Просто говорили мы… Какой-то вздор, неважно. Вера сказала, что ей больше нравятся этюды, которые она репетировала с Брониславой, чем сцены из классического балета.
– Она не упоминала о своих планах на вечер?
Ярослава наморщила лоб.
– Это было давно… Кажется, она собиралась с кем-то встретиться.
– С кем именно?
– Я… не помню.
Бася закатила глаза. Тарас Адамович бросил на нее вопросительный взгляд.
– Ярослава не умеет врать, – объяснила блондинка. – Все в театре знают, что Вера крутит роман с Назимовым, это офицер из 1-й запасной роты, пылкий почитатель ее неакадемичности.
– А вы не одобряете?
– Неакадемичность? Разумеется.
– Нет, роман.
Бася рассмеялась.
– Роман как раз одобряю, надеюсь, что Ромео когда-нибудь все же заберет свою Джульетту из нашего театра, где все такие скучные и академичные.
Третью девушку, брюнетку, звали Мари. Тарас Адамович еще раз посмотрел на нее, что-то записал в блокноте. Мари Веру не видела, по крайней мере точно не могла вспомнить, когда они встречались в последний раз. Мари хотела как можно скорее уйти, так как заканчивался перерыв, а у нее еще было много дел. Тарас Адамович вздохнул. Щербак сочувственно посмотрел на него.
– Последний вопрос, – сказал следователь. – Сколько зарабатывают балерины?
– Что? – удивленно захлопала глазами Бася.
– Вы же получаете какую-то плату? – задал уточняющий вопрос Тарас Адамович.
– Да, но…
– И сколько же?
– Мы не обсуждаем…
– Разумеется. Но вы же можете назвать сумму?
– Девятнадцать рублей.
Сказала та самая Мари, которой так хотелось побыстрее уйти. Это много или мало? Низшие полицейские чины получали примерно двадцать – двадцать пять. Столько же – учитель начальной школы. Могла ли Вера на эти деньги содержать себя и помогать сестре? Оплачивать жилье? Ведь Мира Томашевич говорила, что впоследствии
