у подростка, фанатеющего рок-группой. Сзади развевались на ветру флаги. Но больше всего привлекали внимания зеркала. Их была порядка десяток, торчащие в разные стороны, как иголки на ветке у елки.
– Садись! – скомандовал Плут, протягивая шлем.
Джону ничего не оставалось, как подчиниться. Он держал одной рукой шляпу, а другой – плечо друга, пока дома мелькали перед глазами пестрыми вывесками и витиеватыми буквами. Улица казалась сценой из старого фильма. Стиляги и раритетные машины заполонили дороги и тротуары. Но с них не сыпалась пыль. Свежий воздух наполнял грудь, а буйство ароматов подогревало кровь. Девушки в провокационных мини-юбках и на высоких платформах проходили мимо, сверкая белоснежными улыбками. Жемчужные бусы и модные шляпки. «Хороший вкус – это смерть!», – кричала в то время Мэри Куант. Она была известной вдохновительницей модного переворота и по совместительству дизайнер (если вспомнить уроки истории). В школьные лекции этот период вошел, как мирный андеграунд или «британское вторжение». Молодежь отказалась продолжать свое унылое существование. Снобизм выбросили на помойку, и выходцы из рабочего класса расцвели, будто цветы на солнце. Жизнь била ключом, будто мир утратил серый цвет. Свобода… Ее запах раздувал ноздри. Джон развел руками и закричал. Где-то рядом крик подхватила толпа молодежи в вычурных и модных нарядах, подогнанных строго по фигуре. Вот тот момент, которого Джон так долго ждал. Будто за спиной выросли крылья. Абсолютная беззаботность. Сейчас он ощущал себя частью чего-то большего. Будто вошел в быстрый поток реки и удержался на порогах.
«Я – хозяин жизни! Никаких забот и родительских указов!».
Джон так бы и мчался по дороге, чувствуя между пальцами ветер. Плут подхватил боевой клич. Ему не нужно было объяснять, что он значит. Никто не смотрел на Джона с упреком. Наконец, жизнь обрела смысл, и кандалы рассыпались в пыль. Вдруг Плут свернул с главной дороги и заехал в проулок. Даже грязь и лужи, поднимающиеся маленькими фонтанами из-под колес, не могли испортить впечатления Джона от удачного дня. Скутер замер напротив входа в подвал. Здесь таких транспортных средств была целая стоянка.
– А не страшно вот так их оставлять? – спросил Джон, слезая со скутера и отдавая шлем.
– За ними присмотрит Всевидящее Око.
– Какое еще…
– Кто здесь?!
– Здравствуй, Гарри!
Плут поднял руку, когда из окна на втором этаже выглянуло морщинистое лицо. Словно бульдог, который учуял писк любимой куклы.
– А это ты, Лис! Кто это с тобой?!
Старец прищурился.
– Это Джон. Забыл что ли?! Опять увлекся настойкой из бузины?! – спросил Плут и шепотом добавил: – Не знаю, как он сохранил идеальный слух, но порой у него шарики за ролики заезжают.
– Я все слышу!
– Ой. Извини, Гарри!
– И твой друг какой-то не такой!
– Не могу с этим не согласиться, – Плут толкнул Джона в плечо и указал на дверь. – Идем.
– В
