взвода. Никто значения этому вызову не придал.
Быстро пробежали двадцать минут отдыха. Прозвучала команда получить оружие, и курсанты стали собираться на улице, ожидая команды на построение. И в этот момент к ребятам из второго взвода, большинство из которых держались рядом – так удобнее место своё в строю занять – подошёл Суровой.
Лицо покраснело, почти пунцовым сделалось. Голос дрожал.
– Ну, с-с-смотрите. Не ожидал… Какая зараза.., – он негодовал и не мог найти слов. – Будет вам отдых, будет.
И махнув рукой, отошёл прочь.
Константинов тронул его за руку и спросил:
– В чём дело, Славик? Что такое?
– Я с вами как с людьми. Я хотел по-человечески. А вы?
– Кто это вы, кто? Я-то причём. Скажи, что случилось? – продолжал спрашивать Николай.
А вокруг уже стали собираться курсанты.
– Что случилось? А ты слышал, что меня вызывали к ротному? – резко спросил Суровой.
– Слышал, и все слышали, – ответил Николай.
– А знаешь, зачем?
– Откуда же знать. Не темни, говори, – попросил курсант Дьяченко, который постепенно завоёвывал авторитет сильного, смелого и необыкновенно справедливого парня. – Что ты всё загадками?!
– Знаешь, как барабан на парадной бьёт? «Стук!» – говорит большой, а малый отвечает: «Стук-стук-стук-стук! Стук-стук-стук-стук! – проговорил Суровой тоном, меняющимся с раздражённого на несколько даже обиженный. – Так вот и у нас.
– Не понял? – более серьёзно и твёрдо переспросил Дьяченко.
– Да вот завёлся у нас малый барабан. Выдрали меня как сидорову козу за физподготовку на поляне. Кто-то уже настучал ротному. А ведь тоже отдыхал вместе с нами, тоже ведь, небось, не хотел по лесу бегать в такую-то погодку, да перед парадной. Ну, что ж быстро меня вылечили. Благодарю!
И он отошёл от стайки курсантов, потому что объявили уже построение.
Глава девятая
О силе и без-силии командира и воспитателя
Человек учится всю жизнь. Учится не только за школьной или суворовской партой, учится не только в курсантской или студенческой аудитории. То есть учёба его происходит постоянно, незаметно, незримо.
Автора этих строк никто специально не учил подавать нож или вилку, острым концом к себе, а не к тому, кому этот предмет подаёшь. Откуда же такие знания? Из книг? Да, конечно, и книги по правилам хорошего тона читаны, и дома и в училище суворовском о правилах хорошего тона говорено. Но вот что вспоминается.
Лето, деревня, отдых с родителями у бабушки. Сестра родной бабушки так и осталась в деревне, учительствовала, была награждена Орденом Ленина, медалью «Заслуженный учитель», работала там до пенсии и не захотела уезжать. Муж, тоже учитель, погиб на фронте. Вот и осталась в той школе, в своём родительском доме, а отцом её был священник в той деревне, где позднее недалеко от развалин церкви в центре села, школа была поставлена,
