кровь, и она смахнула капли, покатившиеся по губам, тыльной стороной ладони.
– Пошевелись, они рядом.
Поднимался ветер.
Со стороны реки задувало. Из-под куртки у жрицы выдавался голый живот, по коже бежали крупные пупырышки, но внешне герла никак не реагировала на холод.
Они проехали несколько сот ярдов, все это время жрица постоянно принюхивалась, словно вольфодог, выслеживающий добычу, и, наконец, посчитав, что опасность миновала, остановила повозку.
– Теперь куда? – спросила она.
Книжник указал направление рукой.
– Туда. – Он мысленно представил себе карту и добавил: – На третьем перекрестке свернешь налево.
Жрица едва слышно чмокнула губами воздух, и лошади послушно тронулись с места, словно только этого и ждали.
Резиновые шины зашуршали по каменной крошке, скрипнули рессоры. Ган-кар покатился прочь от забитого трупами ангара, прочь от реки, несущей выпотрошенные тела, прочь от убитых Бидона, Глаза и Зайки. Странно, но, несмотря на увеличивающуюся с каждой секундой дистанцию между ним и ангаром, ощущение нависшего над головой ужаса не оставляло Книжника. Выглядело это так, словно с беременного дождем зимнего неба кто-то глядел на него злыми, безжалостными глазами.
Тим невольно оглянулся, но ни сзади, ни в переулке, куда они сейчас въезжали, никого не было. Несколько мертвых тел, беспорядочно разбросанных на пути, до сих пор тлеющий плющ на уцелевшей в пожаре стене дома, россыпь гильз у пустого дверного проема – и все. Мертвые стали частью пейзажа. Это было страшно, это должно было пугать, но после ангара уже не пугало. Чел ко всему привыкает, стоит только дать ему время.
Мир, в котором жил Книжник первую часть своей жизни, тоже не отличался особым гуманизмом. В нем убивали легко, никто не рыдал над чужой смертью, никто не пугался трупов, но даже в нем мертвые не валялись на обочинах, как придорожные камни.
То, что произошло в Сити, не укладывалось в привычную для старого мира картину. Новый мир явно был не по душе Книжнику, но он не мог выбирать. Теперь это был и его мир.
Жрица правила повозкой так, будто провела на козлах ган-кара годы, и не обращала внимания ни на следы боя вокруг, ни на Книжника за спиной. Сомнительно, чтобы ее беспокоили какие-то иные проблемы, кроме одной – выжить в этой передряге.
Хоть она и была занята дорогой, но взгляд Тима, направленный ей между лопаток, все же почувствовала, плечи невольно вздрогнули, напряглись, будто жрица ожидала от чужака окрика и удара.
– Нам далеко? – бросила она через плечо.
– Не очень, – ответил Книжник. – Главное, не начни рожать по дороге.
– Не волнуйся. Мне еще рано.
Книжник вспомнил шевелящийся живот и с сомнением покачал головой.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Подальше отсюда.
Она нашла в себе силы усмехнуться. Выглядела жрица
