похода вглубь острова Кортес проявил себя как инициативный и отважный солдат, чем заслужил дружбу и уважение командира экспедиции Диего Веласкеса. Неудивительно, что, когда Веласкесу поручили завоевание Кубы, тот пригласил с собой и своего нового друга Эрнана.
На новом месте история ожидаемо повторилась, с той лишь разницей, что доходы Кортеса стали еще выше, а пост в колониальной администрации – весомее. Однако амбиции молодого конкистадора требовали реальной и независимой от фавора губернатора власти, а получить ее он мог лишь на еще не завоеванных испанцами землях. Такая возможность представилась Кортесу только через семь лет, осенью 1518 года.
К тому времени отправленный Веласкесом за рабами Франциско Эрнандес де Кордоба открыл полуостров Юкатан[54]. Его отчет и привезенные майанские украшения спровоцировали среди испанцев новую вспышку «золотой лихорадки». Спешно отправленная по следам Кордобы экспедиция Хуана де Грихальвы не оправдала надежд Веласкеса на богатую добычу, и губернатор Кубы поручил командование следующим походом своему бывшему секретарю Эрнану Кортесу.
Подготовка к новой кампании имела непредвиденные, но очень далеко идущие последствия. Формально Веласкес не имел права ни завоевывать, ни, тем более, колонизировать Юкатан и потому прибег к обычному для испанской бюрократии средству – большой взятке, преподнесенной под видом «заморских диковин».
«Подарок», что называется, пришелся ко двору – юный Карл I, наследник скончавшегося в 1516 году Фердинанда Арагонского, как раз нуждался в деньгах для подкупа коллегии курфюрстов, чья поддержка вскоре открыла ему дорогу к императорскому престолу. Так, «горсть индейского золота»[55] способствовала восхождению над Старым Светом звезды одного из самых могущественных людей в европейской истории – императора Карла V Габсбурга.
Впрочем, его формальным подданным по другую сторону Атлантики было недосуг забивать себе голову высокой политикой – их занимали собственные гонки за богатством и властью. 10 февраля 1519 года армада Кортеса из одиннадцати судов двинулась наконец к новым западным «островам», как ошибочно обозначалось мексиканское побережье в выданном эстремадурцу[56] контракте.
Первым пунктом маршрута стал остров Косумель, сдавшийся завоевателям без сопротивления, но не принесший им ни добычи, ни славы. Главным – и по-настоящему ценным – приобретением Кортеса на Косумеле был освобожденный из индейского рабства испанец Херонимо де Агилар, успевший за годы неволи выучить язык туземцев и впоследствии ставший при Кортесе переводчиком. Перед отбытием с острова Кортес объявил о присоединении Юкатана к владениям испанской короны[57] и в знак этого установил в местном, очень почитаемом индейцами храме большой крест. Языческих идолов, привлекавших паломников со всего Юкатана, сбросили на землю и разбили молотами.
Вторжение на континент началось 12 марта 1519
За свое открытие конкистадор заплатил жизнью – в последнем бою с индейцами он был тяжело ранен и скончался вскоре после возвращения на Кубу.
Часть присланных Кортесом из Нового Света произведений искусства выставили для всеобщего обозрения. Один из гостей, великий художник Альбрехт Дюрер отмечал в дневнике, что самобытная материальная культура ацтеков произвела на него неизгладимое впечатление.
Эстремадура – испанская провинция (до 1833 года), родина Эрнана Кортеса, Франциско Писарро и многих других известных конкистадоров, прозванная за это «матерью конкисты».
В действительности майя упорно и довольно эффективно сопротивлялись попыткам европейцев закрепиться на их землях вплоть до 1535 года.
