актом очищения. Повторяю устало, ощущая полную безнадежность своих усилий:
– Ты должна покаяться! Если кто-то кается в своих грехах, они прощаются. Главное, чтобы это делалось искренне.
– Ты – священник? Свихнувшийся поп? Может быть, возомнил себя равным Богу? У тебя есть сертификат с мокрой печатью на право вершить чужие судьбы?
Незнакомка не скрывает ненависти, она виновна по определению, виновна с того момента, когда еще только родилась. Я не нужен ей, а она не нужна мне. Вглядываюсь в ее лицо, искаженное от бешенства, пытаясь вызвать в себе ответную реакцию, но женщина по-прежнему кажется мне привлекательной. Терпеливо объясняю:
– Попробуй рассуждать здраво. Все, что я делал, было для твоей же пользы. – Моему голосу не хватает убедительности, потому что я близок к состоянию, граничащему с отчаянием. Все мои усилия бесполезны: она молчит, уставившись на нож. Лезвие его колеблется, строго в такт дрожанию моей руки. Слышу свистящее дыхание незнакомки; вид стали, пляшущей в свете свечи, завораживает, и женщине вновь становится страшно.
– Можешь ничего не бояться, я не причиню тебе вреда.
Она не произносит ни слова. Вкладываю нож в ее ладонь: тонкие пальцы судорожно стискивают рукоятку, но она пока не осознает, что уже вооружена.
– Как видишь, теперь все козыри у тебя.
– Зачем ты это делаешь?
– Женскую логику трудно понять. Если нож тебе не нужен, можешь вернуть его.
Быстрым движением она выставляет руку вперед, чуть не коснувшись меня лезвием. Пробую ее успокоить:
– Теперь моя жизнь в твоих руках. Поверь, я не врал, когда говорил, что не собираюсь убивать тебя. Ты мне нравишься, но, к сожалению, это не имеет для тебя значения. Ты всегда выбирала не тех мужчин.
– Я выбирала их сама, без принуждения, слышишь, подонок?!
– Ладно, пора с этим заканчивать – мы ведь уже не можем расстаться просто так. Я пытался быть тебе судьей, но, как видишь, ничего путного не получилось. Теперь твоя очередь. Убедись сама, насколько легко убить человека, если ненавидишь его.
Нож в руке незнакомки, по-прежнему направленный в мою грудь, начинает мелко-мелко дрожать: она понимает наконец, что может ответить насилием на насилие. Моя ладонь накрывает пальцы, обнимающие рукоятку ножа; возбуждение женщины излучается волнами жара, его пульсации передаются моему заиндевевшему телу.
– Итак, каков приговор? Ты готова простить меня, как я тебя простил?
– Я тебя ненавижу, сумасшедший ублюдок! – Страсть в ее словах неподдельна, но незнакомка по-прежнему колеблется.
– Если ты хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни, решайся! Подумай, ведь нет никакой гарантии, что мы не увидимся вновь! Я буду искать встречи, потому что ты нравишься мне, потому что знаю, какой ты могла бы стать. Тебе нужно толь…
Незнакомка делает быстрое движение, и нож легко вонзается в мое тело, я ощущаю как его сталь, проколов
