думать о себе, что мы не только печальники за Церковь Русскую, но имеем право учить и вмешиваться в дела других Поместных Церквей и, может быть, вообще являемся Вселенской Церковью: у нас все есть, нам ничего не надо совне… Мы единственные…[32]
Святой Иоанн в 1938 году видел большие возможности для миссионерства в нашем рассеянии. Архиепископ Аверкий же говорил о необходимости прежде всего внутреннего миссионерства.[33] Неизбежный процесс ассимиляции в языке и культуре мысли наших прихожан зарубежья имел двоякое значение.
Во-первых, ушла горячность и готовность жертв за Россию. Когда появилась возможность ехать в Россию и свободно там работать на благо Церкви и народа, так поступили считаные единицы. В тысячу раз больше людей переместились из России на Запад. Во-вторых, готовность говорить с западными людьми на их языке о нашей вере, конечно, привела некоторых из них в лоно Зарубежной Православной Церкви, и мы не можем сейчас забывать о них. Наличие нерусских прихожан в наших приходах и существование целых приходов и общин такого рода, естественно, за последние десятилетия влияло на изменения в ви́дении наших иерархов Зарубежной Церкви. В будущем этот процесс должен распространяться, и он будет вкладом Русской Церкви в проповедь Евангелия по всему миру.
Для успеха проповеди необходимы здоровые отношения зарубежья с Матерью-Церковью. Это снова поднимет престиж Российской Церкви в христианском мире и возвратит ей то ведущее место, которое она имела до 1917 года.
Восстановление правильных отношений немыслимо без взаимного уважения и понимания того, что жизнь у нас и жизнь в России – глубоко различны. Трудности руководства Московской Патриархии по успокоению жизни своего Лондонского прихода по кончине митрополита Сурожского Антония являются тому наглядной иллюстрацией. Нежелательно ни нам, ни Российской Церкви умножать такие случаи.
Что нам заповедано хранить
После кончины приснопамятного митрополита Филарета († 21.11.1985) в его пишущей машинке было найдено духовное завещание, озаглавленное словами из книги Откровения: Держи, что имеешь (Апок. 3, 11).
Митрополит Филарет пишет о том духовном богатстве, которым обладает Святая Церковь и которое должны ценить чада ее: истинную веру, воплощенную в примерах жизни святых, участие в богослужении, в благодатной жизни и единении в любви.[34] В ссылке на Откровение Иоанна Богослова чувствуется тот дух ожидания Второго пришествия, который был присущ древним христианам Церкви гонимой. Зарубежная Церковь десятилетиями молилась о Церкви гонимой, к которой причисляла и себя. Такое эсхатологическое настроение, навеянное катаклизмом революций и последующей великой скорби (Апок. 7, 14), невольно отрезвляло, отряхивало ненужную шелуху из церковной жизни. Лучшие иерархи и духовенство боролись за созвучность общественной жизни православных людей церковным принципам.
Наши наставники ценили
Известны высказывания митрополита Виталия в таком духе. В посланиях Архиерейских Соборов РПЦЗ 1980–1990-х гг. встречаются подобные выражения.
Аверкий (Таушев), архиеп. Чего мы еще не потеряли и что мы должны беречь как зеницу ока. Указ. соч. Т. II. С. 132–133.
Филарет (Вознесенский), митр. Духовное завещание // Православная Русь. 1994. № 23. Всеволод (Филипьев), инок. Указ. соч. С. 198–199.
