верховный жрец вызвал его? Сененмут уже давно никуда не выходил и никого не принимал. Фактически, душой он уже умер. Кто такой Сененмут? – Никто. Нет продолжения рода – нет человека. И в долине мертвых не рождаются дети, значит, ходить ему там всю вечность, и не найдет он покоя никогда.
А верховный жрец был талантливым психологом. Он знал, как вернуть Сененмута к жизни. Сейчас любая эмоция пойдет ему на пользу. Пусть испытает немного унижения, это встряхнет его. Аменхотеп, так звали верховного жреца, сохранял молчание. Молчал и Сененмут, не смея заговорить первым. Он думал: «Что хочет от меня этот старый осел? Упивается моим унижением? Конечно, даже женщины моего гарема перестали уважать меня. Я ни одну из них не сделал счастливой, кроме, пожалуй, той, которая родила мне Бенну, мою прекрасную птичку, но моя дочка унаследовала мое проклятие, она так же бесплодна!»
При воспоминании о Бенну лицо Сененмута тронула горькая улыбка.
Аменхотеп сразу почувствовал, что пауза должна завершиться. Его речь звучала, как резкий выпад.
– Сененмут, ты уже построил Дом Вечности?
Сененмут вздрогнул от этого вопроса, но постарался скрыть обиду. Со смирением в голосе сказал:
– Да, учитель, гробница готова.
Он всегда с почтением называл жреца учителем. Аменхотеп нахмурился:
– Сколько тебе лет, Сененмут?
– Почти сорок.
Легкая улыбка тронула бледные губы Аменхотепа.
– И ты считаешь, что тебе пора отправиться на поля Иалу? Ты знаешь, что только Амон может определить твой срок пребывания здесь, среди нас? Непочтительный сын, ты не боишься наказания?
Сененмут со злостью подумал: «Ничто на свете не может изменить моего решения закончить земную жизнь».
Пряча глаза от учителя, произнес:
– Все в руках у Амона.
В храме повисла тяжелая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Сененмута. Тот терпеливо ждал, когда же наконец жрец оставит его в покое. Но Аменхотеп и не думал заканчивать беседу. Он порывисто встал с трона и быстрыми шагами подошел к Сененмуту.
– Посмотри на меня, мне шестьдесят, я – глубокий старик, но я еще не собираюсь туда.
Сененмут подумал: «Конечно, чего тебе собираться, твоя дочь Хатси принесла тебе двух очаровательных внуков. Вот и сейчас их смех доносится до ушей Сененмута. Видно, пришли навестить деда».
– Ну, чего ты молчишь, Сененмут? – наконец в голосе Аменхотепа послышалось участие.
Вдруг горячие слезы жалости к себе самому полились из глаз Сененмута. Жгучий стыд пронзил его. Но теперь ему все равно, пусть учитель оставит его в покое. Аменхотеп обнял Сененмута, прижал его к себе и принялся неловко утешать.
– Пойдем со мной, Сененмут, я обещаю тебе, что вскоре твоя жизнь изменится к лучшему. Надо только отказаться от мысли о смерти.
Сененмут шел за верховным
