в наш мир, мир конечный, ограниченный временными рамками, где мы только учимся быть людьми, так и мы, священники, берем на себя роль повитухи, но только при рождении души уже во взрослое, подлинное бытие. Только люди больше ценят жизнь временную, земную, ту, что можно потрогать руками, особо не задумываясь о вечном. Потому и нас, священников, чаще призывают только к умирающим – тогда, когда уже все кончено и очередная неудачная попытка взмыть на небеса, увы, закончилась падением. Ему лететь, а крыльев нет или сил не хватает, за жизнь свою так ничего и не скопил.
Мы, люди верующие, часто касаемся этой темы и не боимся напоминать о смерти, потому что она для нас не конец человеческого бытия, а, напротив, его начало. Мы призваны исполнять что-то очень важное там, в вечности. Но допустят ли нас к этому важному, решается по итогам жизни здесь, на земле.
За время своего служения я нередко замечал, что образ Божий, даже если человек и не подозревает о своем предназначении, и живет не очень чисто, все равно способен проявиться в нем в любой момент. Иногда такое выражение присутствия в человеке Неба принимает совершенно неожиданный оборот. Об одном таком случае мне хотелось бы рассказать.
Несколько лет тому назад попросили меня совершить отпевание на дому. Умерла одна одинокая женщина, много лет проработавшая кондуктором на рейсовом автобусе. Ее личная жизнь не сложилась. Любви не было, а женщине без любви, сами знаете, никак. Ей ведь семья нужна, надежный мужчина, и чтобы детей любил.
Вы думаете, феминизм – это оттого, что женщины нам, мужикам, что-то доказать пытаются? Трактор им, видишь ли, хочется покорить? Да нет, им детей хочется, семью хочется. Всякие там феминизмы – от неустроенности, да еще и от душевной пустоты, которую и начинают бабоньки по нашей устоявшейся привычке заливать спиртным. А спиваются они куда быстрее нас, в этом отношении мы действительно сильный пол.
Прихожу к ней в дом, а на отпевании одни мужики и ни одной женщины. Обычно все бывает наоборот – а тут с десяток мужичков, и все как один пьяненькие. Стоят, покачиваются, но одеты хорошо, чисто, кое-кто даже в костюмах еще из той, прошлой советской жизни.
В других обстоятельствах мужчины стараются улизнуть от подобного обязательства – на отпевании постоять. Все у них там дела какие-то находятся неотложные. А как выйдешь после отпевания из дому, так вот их дела, под дверью: у подъезда стоят, курят. Боится наш брат смерти и даже думать о ней не хочет, потому что, как тот страус, все в землю от нее головой закопаться пытается. А эти никуда не бегут, даже странно как-то.
Разжег кадило, положил на уголек маленький кусочек пахучего ладана и начал молитву. Народ стоит, молится, крестное знамение кладут исправно и тут же кланяются.
Всякий раз замечаю – как станешь совершать отпевание, запоешь эти необыкновенной красоты песнопения, так и нисходит на тебя удивительное состояние покоя. Через священника это состояние передается близким усопшего, и спустя какое-то время уже все, кто участвует
