style="font-size:15px;"> – Я и не обиделся, дон Орсати.
Дон положил себе на тарелку жареных перцев и баклажанов, полив их маслом собственного производства. Габриель отпил вина и, похвалив его, как бы между прочим спросил имя лодочника.
– Ситуация очень деликатная, – предупредил Орсати. – Я с этими людьми веду дела, и если кто-то из них проведает, что я сдал их человеку вроде вас, Аллон, дела мои могут разладиться.
– Даю слово, дон Орсати, они не узнают, где я раздобыл информацию.
Орсати это заверение ничуть не убедило.
– Чем так важна эта девчонка, если за ней посылают великого Габриеля Аллона?
– Скажу только, что у нее могущественные друзья.
– Друзья? – Орсати недоверчиво покачал головой. – Если в деле участвуете вы, то все не так просто.
– Вы очень мудры, дон Орсати.
– У маккии нет глаз, – загадочно произнес корсиканец.
– Мне нужно имя лодочника, – тихо произнес Габриель. – О нашем разговоре он не узнает.
Орсати поднял бокал кроваво-красного вина и посмотрел через него на солнце.
– На вашем месте, – сказал он, немного погодя, – я бы обратился к человеку по имени Марсель Лакруа. Вдруг он знает, куда отправилась девчонка, покинув Корсику.
– Где мне его искать?
– В Марселе. Лодку он держит на приколе в Старом порту.
– С какой стороны?
– С южной, напротив художественной галереи.
– Как называется лодка?
– «Лунный танец».
– Как мило.
– Можете не сомневаться: ни Марселя Лакруа, ни его нанимателей милыми не назовешь. Будьте осторожны в Марселе.
– Вы, наверное, удивитесь, дон Орсати, но мне это не впервой.
– Верно, однако вам давно полагается быть мертвым. – Орсати вернул Габриелю талисман. – Наденьте его, он защитит не только от сглаза.
– Признаться, я думал, нет ли у вас чего посерьезнее?
– Например?
– Например, пистолета.
– Есть кое-что получше, – улыбнулся дон.
Дорога перешла в грунтовую тропу, и Габриель, проехав по ней немного, увидел старого козла – точно там, где и сказал искать его дон Орсати, у резкого поворота влево, в тени трех древних олив. Увидев приближение Габриеля, животное поднялось на ноги и дерзко вскинуло украшенный рыжей бородой подбородок; козел был пегий, отмеченный шрамами от многочисленных схваток, как и сам Габриель.
Габриель проехал еще немного вперед, надеясь, что козел отойдет в сторону и даст проехать без боя. Однако животное не сдвинулось ни на йоту. Тогда Габриель взглянул на выданную доном Орсати «беретту» девятого калибра. Пистолет, заряженный, лежал на переднем пассажирском сиденье; один выстрел промеж выщербленных рогов – и зверюга умрет. Однако Габриель не спешил браться за оружие, ибо козел – как и старинные деревья – принадлежал дону Касабьянке. Если с поганой шкуры козла упадет хоть волосок, прольется кровь, начнется вражда.
Габриель
