большую пересыльную камеру. Ожидать этапа на каменоломни.
Глава 5
…где бы ни происходило революционное потрясение, за ним всегда кроется известная общественная потребность, удовлетворению которой мешают отжившие учреждения.
– А ну, убрал свою задницу с нар. – От сильного толчка Ютас полетел на пол. Толкнул паренька лесовик из шайки Килона с черной бородой лопатой. Это про таких сочиняют стихи: «…Мужчины как бочки наполнены пивом, Мужчины так редко бывают красивы. Бывают с плешиной, бывают лохматы, И с бородою размером с лопату…» Сам атаман Одноглазый на это только одобрительно улыбнулся. Что ж, все понятно. Ватажники с самого начала хотят себя обозначить, как говорят уголовники, центровыми. Ведут себя нагло, развязно. В камере заняли три лежанки из четырех наличествовавших. Сначала под раздачу попали представители криминального мира Тар-Агроса. Одна драка, пара тычков, и уголовники признали за Килоном власть. И теперь только угодливо посмеивались в ответ на все выходки лесовиков. Рано или поздно наши интересы с ватажниками пересеклись бы.
«Что ж, лучше рано, – подумал я, вскакивая на ноги, – мужиков надо поставить на место». Несмотря на свое элитарное высшее образование и утонченное воспитание, я не чуждался простой, элементарной драки. Утверждай себя везде: где надо, умом и самообладанием, а где надо – силой. Так нередко говорил мой отец, пока был жив. И еще он говорил, что мужчина должен быть мужчиной, какой бы жизненный путь себе ни выбрал. Это были не только слова. Именно он отвел меня на мое первое занятие по карате. В более зрелые годы, став самостоятельным, я бросил тренировки. Учеба поглощала очень много моего внимания, а если к этому прибавить друзей, веселые компании, девушек, то на все это мне уже не хватало двадцати четырех часов в сутках. Моей подготовки всегда хватало, чтобы набить наглую физию зарвавшемуся хулигану, а эти были ничем не лучше их.
Почувствовав своим звериным нутром, что намечается разборка, лесовики сгруппировались вокруг предводителя. Все-таки мой приличный рост и размеры внушали некоторое уважение. Рядом со мной пристроился Масумото. Двое против четверых. Что ж, расклад в нашу пользу – один японец смог бы положить их всех. А против нас двоих у килонцев шансов нет. Эту мысль я проиллюстрировал боксерской тройкой в корпус и голову ближайшего лесовика. Сначала легкий джеб левой в челюсть – мужик отшатнулся назад, потом подшаг и апперкот в корпус, в солнечное сплетение – ватажник, всхлипнув, согнулся, и завершающий крюк в голову. Товарищ в нокдауне, можно открывать счет.
Не сочтя гнома серьезным противником, оставшиеся трое членов шайки во главе с атаманом кинулись на меня. И зря. С оглушающим криком «Кии-ии-ии-йа!» – японец выскочил вперед и нанес стремительный прямой удар основанием ладони в грудь бросившегося вперед лесовика. Сетей – кажется, так называется этот прием в карате. Широкоплечий бородач издал жалобное «Оох!» и упал на колени.
Отбросив
