провести встречу, важно избегать бесцельной болтовни на заседании. Для этого есть возможность проведения с пользой собраний, на которых никто не сидит. У меня есть что-то типа конторки, которую я использую на протяжении почти всего рабочего дня. Я впервые столкнулся с такими вертикально расположенными столами, когда увидел, что ими пользовались морские офицеры во времена моей действительной службы. Когда я впервые приступил к работе на руководящем посту в правительстве в 1969 году, я пользовался такой конторкой и работал стоя. Я использую ее до сих пор. Помимо пользы для здоровья, о чем усиленно стали говорить в последнее время, работа стоя становится стимулом для тех, кто пришел на обсуждение вопроса для того, чтобы высказать свою точку зрения и не тянуть резину. Мне бы хотелось, чтобы народ чувствовал себя удобно в моем кабинете – но не слишком уютно.
Если вы хотите кого-то видеть на посадке, включите этих людей в список на вылет.
Обращайте внимание на список приглашенных и, ради всего святого, избегайте созыва очень больших собраний, чтобы не создавалось ощущения, что вам надо было арендовать большую аудиторию для этих целей. Во время моего последнего срока в качестве министра обороны я заметил, что было в порядке вещей заходить на совещания в оперативный центр Белого дома, в котором находилось более десятка человек. По крайней мере некоторым из этих людей там делать было нечего. В предыдущих администрациях было достаточно одного секретаря-стенографиста. Кто знает точно, сколько наносящей большой ущерб утечки могло бы произойти на конфиденциальных заседаниях на высшем уровне, как их представляют создатели таких сцен в Голливуде?
Работа стоя становится стимулом для тех, кто пришел на обсуждение вопроса для того, чтобы высказаться и не тянуть резину.
В некоторых случаях по причине соблюдения безопасности необходимо было сводить до минимума число участников встреч. Когда я встречался с членами правительства Саддама Хусейна по поручению администрации Рейгана в 1983 году, я был удивлен, когда меня вооруженные иракские охранники вытащили из небольшой группы моих помощников. Меня быстро провели сквозь темный коридор в помещение, отделанное белой кожей. В комнате находился только Тарик Азиз, заместитель премьер-министра и министр иностранных дел Саддама. Большие встречи, особенно дипломатического характера, часто имеют оттенок напыщенности. По сравнению с ними даже танец в театре кабуки кажется непринужденным. Вполне очевидно, что Азиз хотел иметь встречу, которая носила бы оттенок личной, чтобы узнать досконально причины моей поездки в его страну – государство, не делающее тайны из своего враждебного отношения к Америке. Его решение было правильным, поскольку у нас состоялся длительный, запоминающийся и полезный обмен мнениями.
Упрямое неприятие предложений часто не имеет другой основы, кроме вопроса-жалобы: «Почему со мной не посоветовались?»
Надо четко определиться
