этой милости является Земля. От желания нашей Кормилицы зависит, – получит ли человек право на Вечную жизнь или уйдёт, вместе с нашей планетой, в следующие посмертные пространства, для следующих трансформаций своего естества (реинкарнация).
Человечество, со временем, расширит границы физической жизни, поборов (частично) смерть. Будет прыгать с планеты на планету, избегая, тем самым, проблемы Судного дня. Но это не Вечная жизнь. Всё, нами видимое, находится в одном пространстве, которое, рано или поздно, подвергнется трансформации.
Если ты хочешь учить людей мудрости, – то обязан обрести мудрость, в первую очередь.
Если ты хочешь изменить мир, – то должен начинать с себя.
Если ты взял на себя смелость, – менять судьбы людей, то должен служить примером. Пример, когда голодный человек (а не сытый) учит голодного, как правильно жить. Пример, когда, лишенный счастья, а не счастливый, даёт совет несчастному. Пример, когда человек, имеющий опыт потери близких людей (а не тот, кто не смотрел смерти в глаза) утешает того, кто только начал обретать этот опыт.
Я не могу принять мир, в котором люди, взвалившие на свои плечи миссию руководить людскими судьбами, живут лучше и сытнее, нежели, чем тем те, заботами о коих они кичатся в прениях бурных и дебатах. Нести обездоленным благо и в то же время жить лучше них… Это всё равно, как увидев чудо, подбежать к нему, пока никто не видит. Взять, по максимуму, пользу для себя из этого чуда, в то время, как оно могло бы стать радостью и облегчением для многих. И после этого, имея, большую, чем другие люди, силу и блага, которые один человек не способен вместить в себя настоящим счастьем и радостью, по причине того, что это общее благо (слишком большое, чтоб осознать одному) – учить людей мудрости, направлять их на правильный образ жизни. Проще говоря, – руководить судьбами людей (в то же время, устраивая свою судьбу, за счёт этого руководства), прикрываясь той силой, которая явилась, чтобы сделать всех счастливыми и равными.
Если проанализировать судьбы умерших людей, которых мы возвели в ранг святых, прольётся в свет одна закономерность. Многим из них судьба предоставила тяжёлый, мученический образ жизни, который не помешал им отдавать всего себя людям. Мне больше симпатизирует мир таких людей, которые думают и заботятся о других, больше, чем о себе.
Наивность осознаётся в нашем пространстве, как что-то слабое, уязвимое. Её сторонятся, высмеивают, и, как правило, считают излишней структурой человеческих взаимоотношений. Так ли это на самом деле?
Я на своём веку видел немало наивных людей, сила которых меня удивляла. Внутренняя сила, которую не осознаешь беглым взглядом и, которую я больше ценю в человеке, потому, как и сам наделён ею. Эта сила даёт возможность полноценно исследовать наше пространство, в пользу души, тогда как антинаивность (скрытность, недоверие к окружающему пространству, в которое входит и человеческое естество) подобна ежу,
