уверены, что вор выглядит именно так? – спросил я, глядя на себя в зеркало и выуживая из памяти угрюмых мужиков сибирских колоний. Далее следовал любимый ответ всех «архипрофи» творческих профессий. Эту фразу любят операторы перед тем, как потерять фокус, постановщики перед падением декораций, актеры перед тем, как покалечить партнера и т. д.
– Не учи меня делать мою работу! – тон «кондукторши» декларировал напрасность сомнений.
– Ну ладно, пойду на грим, – «Мало ли, может снимают «сюр» или «черную комедию?».
– Не ходи, гример тоже я.
– Хм, буфет тоже здесь?
– Что?
– Что?
Режиссер оглядел меня критическим взглядом.
– Кто это тебя так?
– Ваша, э, костюмер, или кто она там еще…
– Блять, – берет рацию. – «Костюм, это че за хрень?» – «А что не так?» – далее идет вполне переводимая с русского на русский беседа двух представителей культуры. Отключив рацию, режиссер отправляет меня на перекостюм. Кончается тем, что самые подходящие «воровские» шмотки это… те, в которых я пришел. Так лестно.
– Итак, по сюжету, ты, находясь в розыске, хочешь привезти краденую икону в Москву, чтобы выгодно продать. Но твой портрет на всех вокзалах, поэтому ты не можешь купить билет и идешь договариваться с проводницей. Бюджет у нас ограниченный, поэтому мы одеваем на тебя микрофон, и ты идешь на натуральный вокзал напрашиваться к натуральной проводнице. Оператор незаметно из толпы будет тебя снимать. Вот тебе текст, если проводница начнет вызывать ментов, беги.
Далее идет вполне переводимая с русского на русский беседа двух представителей культуры.
Снежная королева постбальзаковского возраста (я бы даже сказал снежная королева-мать) в отутюженной форме олицетворением порядка загораживала вход в вагон.
– Здрасть, до Москвы не подбросишь?
Во взоре «королевы» пронеслись «сладкие» восьмидесятые. Со вздохом стряхнув наваждение, она обрушила на меня увесистый кусок льда:
– Касса на вокзале.
– Красавица, не обижу, с «капустой» все в поряде, – загнусил я свой текст.
– Ты че, тупой? – во льду засверкали искры гнева.
– Да ладно, не егози, дорогуша, давай договоримся (что за тупорылый текст? Главное не сказать этого вслух при режиссере, вдруг он, как часто бывает, еще и сценарист)
Лед оплавился недоуменным опасением:
– Да мы вообще в Тамбов направляемся.
– Отлично, возьми до Тамбова, – ляпнул я, поскольку текст кончился, и покосился на «второго», надеясь на «стоп». Второй режиссер, плохо маскируясь под провожающего, жестами сигналил продолжение.
– Да ладно, че те стоит? Войди в положение, мне срочно надо уехать. Дело в том, что я недавно откинулся, потом украл очень ценную икону, и мне
