стыдно и жарко одновременно. Чёрт. Гораздо хуже обычного насилия, это вот принуждение против воли, когда разум не хочет, а тело просто подчиняется физиологии… И удовольствие тоже не добровольное, Таню заставляют его испытывать.
Она прикусила губу, вздрогнув, когда палец Бориса коснулся набухшего, скользкого клитора, провёл дальше, подразнив упругий вход. Бёдра сами подались навстречу в стремлении продлить ощущения, получить больше.
– Во-от, отли-ично, – протянул довольно Борис, продолжая ласкать. – Вот так ты мне больше нравишься, Танечка…
– Вижу, ты уже готова, – наконец отозвался Женя, и Таня только сейчас обратила внимание, что же он держал в руках.
Какую-то овальную штуку размером с яйцо, но более мягких обводов и вытянутую, силиконовую, и с маленькой лапкой на упругом стебле. Она моргнула, не сразу поняв, для чего эта штука, и только когда Евгений с предвкушающей усмешкой поднёс игрушку к Таниным раздвинутым ногам, осознала. И только и смогла судорожно вздохнуть, когда Самсонов-старший легко протолкнул это внутрь её тела. Так, что лапка мягко прижалась к уже раздразненному клитору, жарко пульсировавшему в такт тяжёлым ударам сердца. Таня издала тихий возглас, мышцы сами сжались, вбирая игрушку глубже, и лапка сильнее надавила на чувствительный бугорок. А потом Мельина заметила в пальцах Евгения… простенький пульт. «Чёрт!!» не сводя с неё горящих глаз, мужчина нажал на кнопочку, и Татьяна чуть не охнула в голос, ощутив внутри мягкую вибрацию, прокатившуюся по телу волной.
Вспышка удовольствия чуть не ослепила, Таня выгнулась, подавшись вперёд и запрокинув голову. Оттуда моментально выдуло все остатки мыслей и прочего мусора, осталось лишь тягучее возбуждение, дразнившее натянутые до предела нервы. Такого она точно не ожидала, что с помощью всего лишь одной игрушки Самсоновы получат над ней полную власть…
– Вытащишь раньше, чем мы скажем, накажу, – обронил Евгений, склонив голову к плечу и откровенно разглядывая её раскрытое лоно, и снова что-то сделал с пультом.
На сей раз вибрация стала сильнее, и Татьяна беспомощно всхлипнула, приподнявшись на носочки и опершись на Бориса. Да что же это!.. Возбуждение накрыло горячим шквалом, проникло в каждую клеточку. Проникло под кожей и растеклось там сладким ядом. Низ живота скрутило болезненной судорогой, и мышцы снова сжались, лишь усиливая ощущения. Рука сама потянулась помочь игрушке, дать себе наконец освобождение, однако Борис тут же перехватил, крепко сжав её запястья и не давая притронуться к себе.
– Не-ет, детка, себя не трогай, пока мы не скажем, – мурлыкнул он и пощекотал языком суматошно бьющуюся жилку на шее Мельиной. – Наслаждайся и будь послушной девочкой, тогда всё получишь, Танюша.
Его пальцы поигрались с напряжёнными, ноющими от недостатка ласки сосками, легко пробежались по её телу, а потом Борис снял её ногу и опустил.
– Всё, пора одеваться, а то опоздаем, – решительно заявил он.
Евгений
