в Куйбышев, хотел последний раз посмотреть в глаза своей жертве, которая еще не подозревает о скором расстреле после мучительных пыток. Так ядовитый аспид пристально смотрит на жертву, прежде чем нанести ей смертельный укус.
Через два дня после ареста маршал был привезен в Москву и отдан на расправу мастерам заплечных дел из НКВД. Вместе с ним судили известных всей стране военачальников: первого заместителя наркома обороны, начальника политуправления Красной армии, армейского комиссара 1-го ранга Яна Гамарника; командующего войсками Киевского военного округа, командарма 1-го ранга Иону Якира; командующего войсками Белорусского военного округа, командарма 1-го ранга Иеронима Уборевича; заместителя командующего войсками Ленинградского военного округа, комкора Виталия Примакова; начальника Военной академии имени Фрунзе, командарма 2-го ранга Августа Корка; начальника Управления командного состава Красной армии, комкора Бориса Фельдмана; военного атташе при полпредстве СССР в Великобритании, комкора Витовта Путну; председателя Центрального совета Осоавиахима, комкора Роберта Эйдемана.
Повезло только Гамарнику – он застрелился накануне ареста. Не сумевшие или не успевшие застрелиться попали в руки садистов НКВД и в письменных показаниях признали себя виновными в военном заговоре с целью насильственного свержения власти и установления в СССР военной диктатуры, а также в подготовке поражения Красной армии в будущей войне с Германией и Японией. Маршал Тухачевский и другие участники заговора признались в передаче германской разведке секретных сведений о количестве и местах сосредоточения войск Красной армии.
Товарищ Сталин понимал важность как можно более чудовищных признаний обвиняемых в преддверии погрома командного состава Красной армии. Поэтому он лично редактировал протоколы показаний военачальников. Не осталось никаких прямых свидетельств того, каким образом следователям НКВД удалось выбить из профессиональных боевых командиров, героев Гражданской войны нелепые признания об их предательстве. Только бурые пятна крови на письменном признании маршала Тухачевского в том, что он лично возглавлял антисоветский военно-троцкистский заговор, позволяют домыслить суть сталинских методов следствия. 11 июня дело военачальников было рассмотрено в закрытом судебном заседании Специального судебного присутствия Верховного суда СССР без участия защиты и без права обжалования приговора. Все обвиняемые были приговорены к расстрелу с конфискацией имущества и лишением воинских званий. Сразу вслед за оглашением приговора обвиненные были расстреляны в подвале здания военной коллегии Верховного суда СССР по адресу: Москва, Никольская ул., 23. Руководил расстрелом главный палач НКВД капитан госбезопасности Василий Блохин.
В газетах поднималась волна ненависти к подлым предателям и шпионам, проникшим в высшее руководство Красной армии. Получалось так, что чуть ли не весь командный состав армии, которую так любили советские люди и которую так пестовали партия и народ, причастны к заговору Тухачевского. Публиковались
