чём ты?
– Заряд твоего однолюбья. Он копился два десятилетия, приготавливался. И вот…
– Что, вот!? – Сидоров жестко, требовательно сжал её плечи, притянул к себе, – Говори! Ты откуда свалилась? Ты же не призрак. Не бред. Ты же живая…
Она улыбнулась странной улыбкой.
– Не бойся.
– Я уже ничего не боюсь. Кроме, как потерять тебя. Я уже терял тебя… тогда, в ту ночь. Мне это слишком дорого встало. Вот почему мне надо знать всё.
– Ах, Сидоров-Сидоров, наивный мой человек.
Пойми, что той нелепой ночью ты потерял не меня.
Я даже внешне на неё мало похожа.
– Неправда, – насупился Сидоров.
– Ты немножко забыл. Столько лет… И слава Богу.
Я – лишь некой частью она. Не главной. Одним из отбликов души. Коснувшимся тебя. Тогда. Случайно. А в остальном… Ну как тебе объяснить? Я – то, что ты к ней придумал. За девятнадцать лет.
– Ерунда какая. Придумал… Можно придумать миф, сказку, духовный образ. Но нельзя придумать живого человека из плоти и крови. Ты жива? Материальна?
– Как там учит ваш бородатый диалектический материализм. Материя – объективная реальность, данная нам в ощущениях. Ощущаешь меня?
– Ещё как!
– Ну и всё в порядке. Ощущай, не стесняйся.
– Нет, дорогая моя, – шутливо погрозил он ей пальцем, – Ты не мути воду. Скажи, я уже шизофреник?
– Пока не чересчур.
– Тогда изволь объяснить прямо. Ты откуда? Ты кто?
– Опять – двадцать пять.
– Ладно, хорошо, допустим. Та, кого я хотел видеть, любить. Ужасно понятное объяснение. Я хотел видеть её – ту ночную женщину. Правильно. Я и … любил её, до одурения – чего там… Если ты – она… ты как взялась вот такая? Ты тогда была старше меня. Тебе сейчас должно быть за сорок пять. Почему ты не постарела? А если ты – не она… Тогда, вообще, как всё это прикажете принимать? Я же не мальчик. И псих ещё не законченный.
– Уф! Путанник ты. И упрямец, Та сладко потянулась, перевалилась со спины на живот, поболтала в воздухе согнутыми ногами, отряхивая их от песка.
– Я жду ответа, – потребовал Сидоров.
– Что мне с тобой делать? – вздохнула она, Любознательный ты мой… Это я про тебя всё знаю. Потому что я – Та. Та. Которую. Про тебя. А про себя… Хочешь – верь, хочешь – нет. Туман. Догадки. Тени. Просто ещё не пора. Потом прояснится. Потом найдётся, что и кому объяснить. Подождём, ладно?
У нас с тобой уйма времени. Но не будем его терять.
– Невозможно с тобой разговаривать! – сердито отвернулся Сидоров.
– Невозможно, как ящерица, юркнула она к нему, повалила его в песок, И не нужно. Есть же занятия поинтересней.
4. «Закапывай их, закапывай их, Люся!»
У полковника милиции Аскольда Софроновича Свияжского – начальника отдела по борьбе с организованной преступностью – сегодняшний воскресный вечер был обозначен минусом и плюсом.
