но никак не по погоде, так как столбик термометра на углу дома показывал двадцать восемь градусов тепла. Но костюм и галстук были и для Семенова, и для Пономарева так непривычны, что они испытывали некоторый дискомфорт.
– Так о чем вы со мной хотели поговорить? – наконец спросил Петрович.
– Все о том же, о Звягинцеве, – уточнил Пономарев.
– Так с ним вроде вопрос решен.
– С ним, к сожалению, да, но с его работой нет. – Виктор внимательно посмотрел на полковника. – Дело в том, что то событие, о котором мы говорили, – Пономарев ткнул указательным пальцем в небо, и Семенов понял, что речь идет о своде военного спутника с орбиты, – состоится через пять дней.
– Но какое отношения ко всему этому имею я? – уточнил полковник. – Я расследовал факт смерти потерпевшего, передал документы куда надо, и пусть теперь они этим занимаются. Это их работа – выяснить, что да как, сопоставить факты и принять меры, если нужно.
– Дело в том, что сотрудники первого отдела и их руководители в технологическом управлении ФСБ России изучат собранные вами документы, ничего в них не найдут, доложат руководству и положат дело на полку.
– Я тоже ничего в них не нашел, – воспротивился Семенов.
– Вы как раз нашли, – подчеркнул Пономарев. – Вы обнаружили в стенках сосудов мозга Коли загадочное вещество.
– Не я, а биохимик Фельдман, – уточнил Петрович.
– Да, – поморщился Виктор, – оно не дает мне покоя. Что это может быть?
– Не знаю, я не биохимик. Вам надо обратиться к нему.
– Обращался я к одному биохимику, но он мне никакого ответа не дал. Вот так. Он так же, как и ваш Фельдман, не знает, что это за вещество, как синтезировано и какие у него функции.
– Да, это загадка, – Семенов состроил на лице кислую мину.
– А теперь давайте немного пофантазируем, – предложил Виктор Александрович, – представим себе, что кто-то с какой-то целью ввел это вещество в мозг Коли.
– С какой?
– С целью получения секретной информации про спутник с ядерным реактором на борту. А в нем несколько килограммов ядерного топлива, и оно при его распылении может выделить полтора миллиона кюри радиации. Это двадцатая часть Чернобыля. А если он упадет на густонаселенную территорию, на Москву, например…
– Да. Это бомба замедленного действия, – согласился Петрович.
– Это нейтронная бомба замедленного действия. Если кто-то получил эту информацию от Коли и уничтожил его?
– А цель, захватить спутник?
– Да, и использовать его в своих целях.
– Но вы сами сказали, что он не опасен, – удивился полковник.
– Относительно не опасен, но если он попадет в те единственные уникальные руки и мозги, которые смогут сделать из него бомбу, то станет смертельно опасным для всего человечества. Основная причина, по которой мы и американцы отказались от вывода в космос спутников с ядерными реакторами на борту, – что при неудачном как запуске, так и спуске их
