пронзительной голубизне неба.
– Вздорная утка, – припечатала Эрин ему вслед. – В яблоках!
Вот только глупой улыбке, так и ползущей на лицо, было всё равно. Ей тепло, уютно, даже магии в ней будто стало больше, что вернуло некоторую уверенность. В том, что завтра всё же настанет. А не потонет во тьме, как обещают её дурные видения.
И нет, дело вовсе не…
Ладно, всё же в грифоне. В том, что кружится сейчас где-то в вышине и разгоняет ненавистную тьму.
Глава 3
Не сыщется в мире большего зла, чем бумажная работа – это любой боевой маг знает. В том числе и Шай.
Нет – особенно Шай.
Он воззрился на двухдюймовую стопку листов и папок. В поисках поддержки глянул на Кайю – та пышной вредной булкой свернулась у него на коленях и старательно изображала дрёму. Никакой поддержки от вредного сильфурёнка, само собой, не дождавшись, страдальчески вздохнул, уронил голову на сложенные руки. И, искоса глянув на свою личную белобрысую тираншу, без особой надежды предложил:
– А давай типа ты меня не видела?
– Не катит, милорд, – скучающе протянула Кали, не переставая споро раскидывать бумажонки в три стопки, именуемые ею же как «страдай, птенчик», «а ну-ка поподробнее» и «это ещё что за херня». – Боги и богини, мужики хуже детей… Шаэ, мать твою фею, шестой год пошёл! Сколько можно ныть?
– Всегда, – проворчал Шай, нехотя выпрямившись и уткнувшись в очередной отчёт с верфи. – Побойся Хладной, женщина, я ж клятая боёвка! У меня аллергия на макулатуру, непереносимость нудятины и… как там Кори про нас с Дагмаром вещала?..
– Острая нехватка мозгов.
– Во, точно. И можно подумать, ты не сумеешь нарисовать мою подпись!
– О, птенчик, я и не такое умею. Но ты у нас целый лорд и должен держать в порядке свои дела. Так что заткнись и работай.
Шай выразительно сморщил нос.
– Справедливости ради: я вообще-то не просил делать меня лордом.
– Ну так именно поэтому ты и здесь, – фыркнула Кали, – м-милорд.
Говоря по правде, он об этом никогда и не забывал. Да и всю текучку разгребал стоически, своевременно и добросовестно – вбитую с пелёнок ответственность не пропьёшь, даже если дружишь с Дорианом Тангримом. Просто перепалки со склочной инфернальной феечкой хоть немного помогали отвлечься от всей этой нудятины, навевающей сон и тоску по прежней беззаботно-бестолковой жизни боевика-спецназовца.
Впрочем, «бестолковой» тут ключевое слово. Шай сколько угодно мог кривиться и стенать о тяжкой доле боёвки, усаженной за богомерзкую финансовую отчётность, но именно здесь, в Синтаре, он нашёл покой, дом и призвание…
…а ещё – малахольную девчонку с адским псом, кривым шафрийским ножом и глазами голубыми-голубыми, точно кто-то расплескал в них море. И Шай, хоть убей, никак не мог выкинуть её из головы.
– Судя по твоей дебильной улыбочке, думаешь ты явно
