взгляд, от которого не просто мороз по коже, а ощущение, что тебя не исцеляют, а медленно превращают в какой-то овощ. Тело будто замерзало, в голове слышался гул, или скорее чьё-то навязчивое жужжание. Закралось недоверие, правда успокаивало лишь одно, что Мэртэс хоть и ленивый по натуре, но не предатель. Да и зачем ему убивать старика?
– Так ты закончил? – промямлил Эзар.
Соломон не отвлекался.
– Я тебя спрашиваю, ты закончил? Не люблю повторять дважды.
Соломон на мгновение поднял голову.
Шаман кинул на него недовольный взгляд.
– Ну, готово? Или колдовать еще будешь?
Маг безмолвно кивнул ему.
– Мэртэс уже приводил колдуна. Его голова оказалась прекрасным украшением для моего храма. Надеюсь, ты не такой, иначе жаль будет убивать такого молодого лекаря.
Как объяснить упрямцу, что он делает всё возможное, чтоб не оказаться следующим в списке приговорённых на смерть!
Эзар почти уже заснул, но бормотал себе что-то несуразное под нос.
– Вот, теперь всё, – проговорил Соломон, видя плоды своего волшебства. В спину прозвучали последние слова почти уснувшего шамана:
– Я убью тебя.
– Да как вам будет угодно, – промолвил громко Соломон и вышел.
На звёздном небе показалась самая красивая звезда. Она появляется один раз в сто лет. Многие ожидали её возвращения, подсчитывали сроки по небесной дороге, некоторые не дожили, ожидая её яркого появления. Мэртэс рад, что не смог заснуть, пригляделся, и вот она – большая нефритовая царица парит в заоблачных далях.
– Ну как он? Думаешь, поможет твоё новое зелье? – спросил Мэртес, ожидая приговора опытного мага.
– Эзар в порядке. Даже грозился убить. Представляешь!
– А это он может. Правда в том, что он не бросает слов на ветер.
Мэртэс сел на мокрую траву. Его взгляд всё еще был устремлён на звёздное поле, избегая настойчивых расспросов.
– Ты что, не боишься?
– Нет. – Соломон сел рядом с другом.
– Страшно другое. Ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросил Соломон, достав свиток из своей котомки.
– Да, мне нужно было это зелье не для себя, да ты и так всё уже подметил. Разве от тебя что-либо укроешь?
Соломон покосился на друга.
– Я совсем не об этом.
Он сразу вспомнил свои последние наблюдения. Он так старательно пытался себя переубедить, что это не может быть правдой, что спустя недели истина выглядела совсем в другом. Когда дару всё же удалось переубедить своего господина в обратном, он просто сдался на милость звёздам.
Трудно совладать с разумом, если речь о верном друге. Правда тот был болен звёздной болезнью, но это до сих пор не мешало им встречаться
