Ксениада:
Дионисий, Хераклеитос, Элина, Минеон;
Володимир – скиф, телохранитель Ксениада,
друг старшего сына Дионисия;
Моним Сиракузский – бывший раб,
вольноотпущенник, друг Дионисия;
Судья Анаксимен – богатый аристократ, приятель Ксениада;
Работорговец – македонец, торговец рабами;
Аполлон – бог света, покровитель искусств;
Мельпомена – муза, покровитель писателей и поэтов,
пишущих трагедии;
Талия – муза, покровитель писателей и поэтов,
пишущих комедии;
Клио – муза, покровитель писателей и поэтов,
пишущих исторические произведения.
Часть I
Знакомство
На широких ступенях портика Крания беседует группа богатых греческих горожан Коринфа. Среди них выделяется коренастый философ Диоген. Рядом с ним в богато украшенной тунике стоит аристократ Ксениад, поддерживающий уже немолодого философа за руку. Чуть поодаль разместилась небольшая группа греческой молодёжи, которая с интересом слушает философа, иногда вставляя свои едкие замечания. Дионисий внимательно слушает Диогена и своего отца Ксениада. Это высокий молодой человек в богато украшенной золотом тунике. Он старший и любимый сын патриция Ксениада, который недавно приехал к своему отцу из Афин. Рядом с ним стоят его друзья. Это вольноотпущенник – раб Моним Сиракузский и скиф-телохранитель Володимир, который немного старше Дионисия и вместе с ним приехал из Афин. Мужчины спорят и шумно разговаривают между собой.
Ксениад
(смотрит на молодых людей и,
обращаясь к ним, говорит)
Друзья мои, хочу представить
вам не философа, а друга!
Я рад, теперь он среди нас.
Послушайте его рассказ.
Он выведет нас всех из круга.
Обучит тайнам естества.
О нём давно твердит молва,
а нам нужна его услуга.
Пускай научит он всех вас —
искусству слова, красноречью.
Я покорён был его речью,
когда он людям говорил
О том, что я давно забыл:
о доброте, об аскетизме,
О бедности и об отчизне.
Он был ещё вчера рабом,
но для меня он стал героем.
Как жаль, что не был я знаком
с таким отъявленным изгоем.
Дионисий
(вставляет едкое замечание)
Обучит тайнам, вот потеха.
Уж лучше выпить нам вина.
Не подавиться бы от смеха.
Моним Сиракузский
Рабы – не вещи, это люди, когда-то был и я рабом,
Но, кажется, его я знаю, я был знаком со стариком.
Трапезником был его папа, а он занятие поменял,
Ведь Пифия ему шептала,
чтоб он смысл жизненный искал.
Диоген
(обращается к Дионисию)
Мой друг, я пить с вами не буду.
Предпочитаю
