от него.
– Здравствуй, – смущённо сказал он и, встaв, поклонился.
– Здравствуй, – ответила чайка, гордо потопталась на месте и отошла в сторону. Её чёрные глазки смотрели с вызовом, вблизи она казалась ещё прекрасней, чем в небе. Приглядевшись, пингвин решил, что они с ней очень похожи. Оба чёрно-белые, с крыльями! Только крупные перья чайки не шли ни в какое сравнение с его оперением, состоявшим из трёхслойного покрова мелких перышек, таких нежных и ласковых, что пингвин испугался, как бы чайка не приняла их за пух!
– Хочешь, я принесу тебе кальмара? – спросил он торопливо, намереваясь показать своё мастерство.
– Хочу. – ответила чайка, внимательно наблюдая за тем, как новый знакомый бросился к воде, чтобы через минуту вылететь из неё, держа в клюве кальмара. Она взяла угощение.
– Вкусно. – сказала гостья, проглатывая.
– Почему ты не ныряешь? Почему ловишь рыбу у самой поверхности? – спросил пингвин о том, что его постоянно мучило.
– Вы ныряете, потому что не умеете летать! А нам зачем? – изумилась птица.
– Да, ты не похожа на моих друзей, у тебя красивая шея и красивые лапки, – заметил пингвин, почему-то став грустным. – Но ведь ты не станешь отрицать, что мы родственники? – осторожно спросил он.
Чайка высокомерно улыбнулась. Немного помолчав, она решила сказать правду.
– Нет, ты не птица, ты – обыкновенный пингвин. Ты никогда не поднимешься на скалы, где мы вьём гнёзда, никогда не покружишь над морем. Никогда! Ты можешь только вскарабкаться на льдину и прокатиться с горки. Я видела, как ты это делал.
Пингвин был потрясён простотой и убедительностью её слов. Помолчав, он взглянул в небо, ставшее вдруг таким далёким и недоступным, и отвернулся.
– Но самое главное, – продолжала надменная чайка, – тебя никогда не потянет в небо, в края, где вместо снега – трава! Ты никогда не узнаешь, что такое «тепло»!
– «Тепло»? Что это такое? – печально переспросил пингвин.
– Видишь, ты не знаешь, что такое «тепло»! Тепло – это когда твоё сердце бьётся сильно-сильно! И когда ты готов лететь за тысячи километров! К новому! К солнцу! – ответила чайка. Подумала и с серьёзным видом добавила:
– Нет, ты не птица.
– Я – настоящая птица. – упрямо повторил пингвин.
Чайка ещё раз улыбнулась на прощанье и, взмахнув крыльями, умчалась. С тех пор она иногда прилетала на льдину, каждый раз спрашивая своего товарища, не хочет ли он полетать вместе с ней? Пингвин не обижался на её насмешливые слова. Он прыгал в воду и приносил морское лакомство в клюве. Гостья съедала, а потом улетала. Так продолжалось очень долго. Пингвин успел привыкнуть к чайке, поэтому, когда она вдруг перестала навещать его, забеспокоился. Даже ныряние в океан прекратил, опасаясь, что прокараулит подружку. «А вдруг она перепутала льдины? Вон их, как много,
