стиснуть зубы и продолжать метать камни в стену, надеясь, что та поскорее развалится. Разве что сейчас каждый заряд полыхал огнём и разлетался снопами искр при ударе. В сгущающихся сумерках смотрелось очень красиво, а когда полностью стемнеет, так и вообще будет феерично.
Впрочем, Годдарда-Натаниэля эта красота, похоже, за живое не трогала. Аватар выглядел не очень добрым. И, судя по всему, крайне недоволен результатами развёрнутой военной кампании, по причине чего сейчас, кажется, кто-то хорошенько отхватит. Сигнальщик уже выдул какой-то сигнал по знаку короля. Раньше такой мелодии слышать не приходилось, но, скорее всего, государь командующий состав собирает. Эдик недовольно поморщился. Его уже стало напрягать постоянное участие в разносах и нагоняях, устраиваемых монархом. В подобных случаях зрители не приветствуются, и популярности среди знати ему точно не принесёт. Не то чтобы он за ней гнался, но и лишних недоброжелателей приобретать не хотелось.
Впрочем, в этот раз пронесло. Но лучше бы нет. Уж больно причина паскудной оказалась. Душераздирающий крик на миг перекрыл шум и грохот, издаваемый осадными орудиями. Так кричать мог только человек умирающий самой страшной и мучительной смертью, которую можно представить. Когда палач неторопливо тянет из жертвы жилы, умело балансируя на грани жизни и смерти. Когда боль не прекращается ни на секунду, а спасительное беспамятство не приходит. Когда сама смерть воспринимается как величайшее благо. Не имея возможности наблюдать за экзекуцией, приходится лишь теоретизировать, но от этого становилось ещё страшнее. Никто не должен так умирать.
Мороз продрал Эдика до костей. И, похоже, не его одного, потому что обстрел цитадели прекратился и все звуки пропали. Все, кроме незатухающего вопля, пропитанного болью, тоской и страданием. В конце концов смолк и он, через бесконечные пять минут, но только для того, чтобы освободить место новому крику. В руки безымянного истязателя попала следующая жертва. Этот вопль ничем не отличался от предыдущего, но реакцию вызвал совершенно иную. В воздухе повисли многоголосая ругань и обещания мучительной кары палачу, кем бы тот ни оказался. Люди готовы были голыми руками придушить… Кого? Да уже по хрену кого. Всех, кто сейчас по ту сторону стены.
Лязгнул вынимаемый стопор, рычаг первого требушета взмыл вверх, отправляя огненный заряд в цитадель. Остальные расчёты тоже не задержались. Сейчас вообще, все, кто имел возможность атаковать на дистанции, атаковали. Те, кто не имел, с удовольствием пошли бы на штурм, но им попросту запретили это сделать. Приказ короля, против не попрёшь, как бы ни хотелось.
Стена Морбрунна стала похожа на неоновую рекламу, столько на ней сошлось заклинаний. Такую феерию красок издалека можно было принять за световое шоу в честь какого-нибудь радостного события, если не знать подоплёку. Чародеи, стрелки и обслуга орудий вкладывали в каждый залп всю душившую их ярость.
Годдарду-Натаниэлю даже просить
