олько мечтать о шикарных платьях и роскошной жизни. Мишель пришлось немало потрудиться, чтобы добиться того, что имела сейчас. Все приходилось делать самой, но целеустремленность и упорство принесли свои плоды, и, возможно, не обошлось без щепотки удачи.
Франциско встретил обворожительную брюнетку с аппетитными формами в одном из баров Лос-Анджелеса, где девушка подрабатывала, исполняя со сцены хиты, к сожалению, не свои. Чувственный голос Мишель приласкал тонкий слух молодого человека, он как раз находился в поиске новой звезды для своего только появившегося музыкального лейбла. Чутье подсказало не упустить такую жемчужину, и случайная встреча переросла не только в деловое сотрудничество, но и в страстный роман.
Мишель обожала внимание, дома она даже хранила вырезки светских хроник, в которых упоминалось ее имя. По большей части девушка фигурировала, как спутница амбициозного продюсера Франциско, а не как певица, но даже такое упоминание тешило ее самолюбие. Ни об одном человеке из ее провинции никогда не напишут в газетах, и что это, если не начинающаяся слава.
– Мишель, детка, ты идешь? – позвал Франциско. Он уже вышел из кабриолета Бентли и вручил ключи от автомобиля парковщику.
– Да, дорогой, – откликнулась Мишель.
Девушка немного задержалась в машине, поправляя макияж. Она была намерена покорить каждого своей красотой на этом светском дебюте. Не напрасно же последние две недели пила одни смузи и бегала по округе до последнего пота. Черное платье с бежевыми вставками смотрелось идеально, подчеркивая привлекательный силуэт. Свободные локоны, красная помада дополнили безукоризненный образ.
– Миссис Барнс, могу я предложить вам руку? – поинтересовался парковщик. Франциско манерами джентльмена блистал намного реже, чем кошельком, и уже отошел, увлекшись разговором с компанией других богатых гостей.
– Пока что мисс Холл, но ненадолго, – поправила работника Мишель, хитро улыбнувшись. С Франциско они встречались всего полгода, но она уже придумала дизайн свадебных приглашений. Красотка была уверена, что мужчина у нее на крючке.
Выбравшись из машины, Мишель подошла к Франциско и его собеседникам. Молодой человек сразу приобнял свою леди, демонстрируя, что эта великолепная собственность принадлежит ему.
– Это моя девушка Мишель, – сообщил Франциско, затем представил собеседников, – это Стивен и Росс, мы вместе учились в университете, а это девушка Росса, – молодой человек смущенно посмотрел на эффектную блондинку в темно-синем платье с блестящими пайетками, – простите, не спросил ваше имя.
– Сабрина, – подсказала девушка. Свое недовольство она спрятала за натянутой улыбкой.
– Какое чудесное имя, – притворно восхитилась Мишель, – «Сабрина» – мой любимый фильм с Одри Хепберн.
– К сожалению, не смотрела, мне больше нравятся современные фильмы, – отозвалась Сабрина.
Пока мужчины обсуждали курсы валют и новые машины, девушки темой для разговора выбрали особняк, в котором проходила вечеринка. Здание не могло не вызвать восхищения. Высокие колоны и своды очаровывали своей утонченностью. Львиная доля всеобщего восторга приходилась не на изобилие акцентов, а на симметрию архитектурных форм. Арочные окна добавляли резиденции особенный, дворцовый вид.
– Может, уже зайдем внутрь? Становится прохладно, – предложила Мишель.
– Нужно скорее согреться чем-то горячительным, – интерпретировал ее слова по-своему Франциско.
Внутри играла живая музыка, под которую покачивались гости и вели негромкие беседы. Туда-сюда сновали официанты, предлагая элите общества закуски и напитки.
– Коктейли? – обратилась сотрудница в черно-белой форме.
– Да, спасибо, – Франциско взял два бокала, один протянул своей спутнице.
– Тут нет мяты, – заметила недовольно Мишель.
– В этот коктейль не добавляют мяту, – вежливо уведомила официантка.
– А я хочу с мятой. Все ясно? – тон брюнетки не терпел возражений, и сотрудница повиновалась.
Мишель часто включала королевские замашки, словно думала, что так сможет наколдовать себе именитую родословную. Самым худшим кошмаром девушка считала, если кто-то узнает о ее провинциальном прошлом.
Франциско почти залпом осушил бокал с коктейлем, от которого, в отличие от Мишель, не отказался.
– Не пей слишком много, завтра мы едем на студию, – напомнила певица.
– Мы пришли сюда веселиться или как? – парировал Франциско.
Мишель не нравилась роль мамочки, но иногда приходилось ее играть. Франциско, словно маленький ребенок, нигде не знал меры, и часто его приходилось контролировать.
Гостям
