потянули Норта вверх, снова вытягивая и выкручивая руки.
Яркий свет слепил глаза. Точнее глаз, второй не открывался – он заплыл еще пару дней назад, когда его избивали как боксерскую грушу. Норт терпел и ждал. Он ждал, когда Кормак придет к нему сам. Он знал, что так будет. Но он явится, только когда будет полностью уверен, что Норт сломлен, и он, Кормак, будет в безопасности рядом с ним.
– У тебя сегодня снова особый день, но теперь не по твоей вине, – жизнерадостно сообщил ему голос, – твоя племянница плохо себя вела. О, не волнуйся, она в карцере получит свое, но и ты примешь участие в этом празднике!
– Я убью тебя, Киган, – прохрипел Норт.
– Да-да, тешь себя иллюзиями, – сатторианец остановил механизм и застопорил рычаг, – это тебе вместо зарядки, хорошо действует на мышцы, кровообращение и вообще…
Норт остался висеть под потолком в темноте. Тэя в карцере тоже в темноте. Сигурд сумел сообщить ему, что она на Бруннее и защита ей обеспечена. Как она попала в карцер? Как она держится? «Глушилки» подавляли все, кроме эмоций, тревога и страх накрыли его.
«Глушилки мешают людям, но не мне», – раздалось в нем, и Норт узнал это тепло охватившее его – Калипсо.
«Ты очень сильная, я убедился в этом, – согласился сатторианец, – как ты нашла меня?»
«Я не искала, я знала, где ты. Девочка, Творящая Миры просила позаботиться о тебе».
Тэя.
«Так ты ее называешь, – согласилась Калипсо. – Зачем эти люди делают это с тобой?»
«Они считают, что я заслужил».
«Это как?» – какие-то понятия были недоступны тонкому миру.
«Если я сотворил зло, то и мне надо причинить зло».
Тишина, затем раздумчиво:
«Звучит справедливо, но выглядит плохо», – раздалось в нем.
«Все еще хуже, чем выглядит», – заверил своего неожиданного собеседника Норт.
Тепло проникло внутрь.
«Много повреждений…»
«Из-за “глушилок” я не могу восстановиться», – сказал сатторианец.
«Я смогу поправить это. Твое тело, не “глушилки”, – так же раздумчиво ответила Калипсо, – если отключу “глушилки”, то они быстро их заменят, ты не успеешь восстановиться. Мне исправить все?» – прозвучало в нем.
«Если тебя это не затруднит», – отозвался Норт, чувствуя, как рвутся натянутые связки.
Тепло наполнило его. Где-то жгло, где-то щипало, где-то ныло…
«Глаз оставь, поправь то, что не видно», – вовремя спохватился сатторианец.
«Хорошо». – Внутри него все гудело и вибрировало.
Норт не знал, сколько времени это длилось.
«Теперь лучше?» – раздалось, наконец, в нем.
«Просто отлично, я благодарен тебе. Чем я могу ответить тебе?»
«Хочешь посмотреть мир, который сделала девочка? Я его украсила, девочке понравилось», –
