Неясное чувство тревоги заставило ее притихнуть под койкой. Посетитель остановился у двери, сделал ещё пару шагов в ее сторону, но будто бы несмело, сомневаясь. Затем развернулся и быстро вышел.
Лиса полежала под койкой ещё немного, слушая его удаляющиеся по коридору шаги, и лишь только они затихли, вылезла наружу. Полы здесь были идеально чистыми, за что она горячо поблагодарила неизвестно кого. За все время лежания под кроватью даже чихнуть ни разу не захотелось. Почувствовав, что рукам как-то неудобно, девушка опустила на них взгляд и поняла, что все ещё сжимает в руках собранные мелочи. Побросав их в сумку, Лиса вспомнила о записках, вновь быстро залезла под койку и сгребла их рукой. Усевшись, наконец, на кровать, она задумалась. Кому нужно было ее навещать? И, главное, кому удалось это сделать? Ведь у неё запрет на любые посещения и передачи!
Предчувствия были нехорошими. А вдруг это кто-то из вампирских родственничков? И что? Приходил договориться? Ведь Лиса знала, что за нападение на адепта – отчисление. Или его уже отчислили, и кто-то приходил отомстить? Кстати, она тоже ударила Мортейна. Ее что, тоже отчислят?
А может все же это кто-то из преподавателей приходил, а она, как дурочка, под кроватью пряталась?
Миллион вопросов и ни одного ответа. Лиса машинально пошебуршила бумажки. Да, а откуда они? Нет, конечно, у неё в сумке, как у всякой нормальной адептки, царил бардак, но в своём бардаке она прекрасно ориентировалась. И точно помнила, что там была лишь пара бумажек, а не куча.
Развернув первую попавшуюся, она кивнула. Ну да, это была одна из них. Руна Константа. Отвечает за постоянство. Несложная, но она никак не хотела верно повторяться, и Лиса раз за разом рисовала ее на бумажке, запоминая.
Вторая развёрнутая ею бумажка была всего лишь биркой из прачечной, где она забирала их с Мирантой выстиранные мантии.
А вот третьей оказалась записка от Миранты.
«Лиса. Знаю, что будешь волноваться. Эш в порядке. Обещали, что ты тоже поправишься. Это главное. Тебе запретили передавать что либо, поэтому мы с ребятами сунули записки тебе в сумку. Надеюсь, с тобой все хорошо. На счёт Мортейна пока ничего не знаем. Придём завтра вечером под твоё окно, как стемнеет. Знаю, что говорить не можешь. Разберёмся. Поправляйся.
P.s. Твой «кот» приходил, шипел на меня. Отодрала ему клок шерсти. В следующий раз оставлю без хвоста. Не обижайся».
Лиса хмыкнула. Так ему и надо. Схватила другую записку. Эта была от задиры.
«Лисичка, привет. Хотел передать тебе леденцы, но эти лекари не разрешили. Изверги. С вампиром разберёмся, как только Эш придёт в себя. Не переживай. Выше нос. Да, ректор дал согласие, так что следователь скоро потребует наши подписи. Поправляйся. Риз».
Последняя записка была от Эша. Почерк у орка был и так не сахар, а в нынешнем состоянии напоминал детские каракули. Едва разбирая написанное, Лиса прочитала: «Малышка, прости. Не смог тебя защитить.
