обдавая меня парами вчерашнего виски. – Всегда точен как часы. Салям, сэр. Какая честь! Лучшего кандидата мне на смену не придумаешь.
Он знакомит меня со своей командой, по два человека в комнатках над и под узкой деревянной лестницей.
Игорь, депрессивный шестидесятипятилетний литовец, во времена холодной войны контролировал лучшую за всю историю Конторы балканскую сеть, а сейчас на связи с наемными работниками иностранных посольств – уборщиками, швейцарами и машинистками.
Марика, эстонка и, по слухам, любовница Игоря, вдова вышедшего на пенсию агента, умершего в Петер-бурге, тогда еще Ленинграде.
Дениз, толстая и коренастая, вспыльчивая русскоговорящая шотландка с норвежскими корнями.
И наконец, юный Илья, востроглазый русскоговорящий англофинн, которого я лично завербовал как двойного агента в Хельсинки пять лет назад. Он продолжил работать с моим преемником под обещание британского гражданства. Поначалу Контора не желала с ним иметь никаких дел. Только после моих настойчивых обращений к Брину Джордану его согласились взять на низшую должность в разведслужбе: младший делопроизводитель с допуском класса С. Он встречает меня радостными финскими восклицаниями и русскими объятиями.
А на втором этаже, приговоренная к пожизненной безвестности, сидит совсем уже мелкая шушера, помощники делопроизводителей – билингвы с базовой оперативной подготовкой.
Большая экскурсия закончилась, и я уже начал сомневаться в существовании обещанного мне второго номера, когда Джайлс чинно постучался в дверь из матового стекла, соседствующую с его промозглым кабинетом, и вот, похоже, в бывшей комнате для прислуги я впервые вижу Флоренс: молодая, ладная, с открытым лицом, бойко говорящая по-русски, второй год стажерства, недавнее приобретение Гавани и, если верить Дому, ее главная надежда.
«Тогда почему ее не отправили непосредственно в Русский отдел?» – спросил я. «Мы посчитали ее еще немного зеленой, Нат, – ответил Дом высокомерно, переходя на свой особый язык и давая мне понять, что за этим решением стоял не кто иной, как он. – Талантливая, да, но еще годик ей не помешает».
Талантливая, но еще годик ей не помешает. Я попросил Мойру показать мне ее личное дело. Как и следовало ожидать, Дом украл этот афоризм.
◾
Отныне все, за что берется Гавань, дело рук Флоренс. По крайней мере, так отложилось в моей памяти. Возможно, были и другие достойные проекты, но после того, как мой взгляд упал на черновой вариант операции «Розовый бутон», она стала главным шоу в нашем захудалом городишке, а ее единственной звездой была Флоренс.
Это она по своей инициативе завербовала разочарованную любовницу живущего в Лондоне украинского олигарха под кодовым именем Орсон, который, если верить документам, имел связи как с Московским центром, так и с пропутинскими членами украинского правительства.
Ее амбициозный план в угрожающе
