я испытала ощущения, какие бывают при движении вниз через две ступеньки.
Лестница закончилась. Я прошла дальше по дорожке, пока не завернула за поворот. Так! Мой организм (сегодня – живой индикатор гипнотических со-стояний) поймал первый сигнал.
Имею ли я право доверять своей интуиции некоронованного гипнолога и осмелиться выставить свое профессиональное чутье? Но некоронованный тоже может оказаться королем. Я в своем деле не дилетант. Мое чутье развивалось на тысячах больных; я его воспитывала изнутри, проверяя свои методы на себе, вгоняя себя в разную глубину, вкушая различные причудливые привкусы гипноза. Я прислушивалась к каждому информационному знаку со стороны своего и чужого организма. Входя в транс для обследования пациента, я ставила диагнозы, которые подтверждались потом не только результатами моих целительных возможностей, но и даже вскрытием (бывало и такое!). Смею ли я доверять своей интуиции, которая, базируясь на бесконечных пробах, видела закономерности, делала прогнозы и получала экспериментальные подтверждения? Так был создан мой универсальный текст, доступный каждому психически полноценному человеку. Значит, я на что-то гожусь. Значит, я могу себе доверять. Тогда – внимание! Усилить восприятие! – Есть «усилить восприятие». И я вошла в первую стадию гипноза и повернулась на 180 градусов – назад.
…За поворотом открывалась лестница, уходящая вверх. Она вырисовывалась четко и ясно. Желтые листья резали глаза. Их трепетание становилось медленным и плавным. Медленными и плавными становились движения и шаги. Каменные ступени приближались ко мне. Вот моя нога ступила на первую из них. Восхождение началось. Предположение оправдывало себя: ступени не соответствовали длине человеческого шага, и поэтому приходилось непроизвольно подпрыгивать. Равномерные подпрыгивающие шаги толчками отзывались во всем теле и потихоньку укачивали. К концу второго лестничного участка ноги внезапно приобрели свинцовую тяжесть и спонтанно остановились на площадке –на несколько секунд, чтобы расслабить икроножные мышцы. Взгляд непроизвольно устремился вверх-вперед, как бы для маскировки, для самообмана: «я остановился не потому, что устал, а чтобы полюбоваться». Внезапно в поле зрения врезалась рыба-дракон. Она прямо бросилась в глаза с каменного пьедестала. Ее злобный образ настолько не вписывался в спокойный окружающий ФОН, что возник легкий испуг (эффект неожиданности). А когда сработала адаптация («А! Так это скульптура!»), испуг сменило восхищение самой работой («Какая вещь!»). Центральное зрение было приковано рыбой, а периферическому ничего не оставалось, как рассматривать арку, на которой крепилась она. Арка (напоминаю!) была украшена радиально уложенными пластинами известняка. Этих радиальных пластин было три яруса, один ниже другого, создавая эффект глубины. Но не он один! Искусно подобранные акварельные полутона пластин переходили один в другой. И при дальнейшем подъеме, я думаю, это было главной суггестивной пулей, выстреливающей
