что стена между ними рушится, не остается камня на камне, все превращается в песок, потому что красивой женщине никакой мужчина неспособен отказать. Она была уверена в этом, уверена в себе, ибо научилась завоевывать место под солнцем.
Тем не менее, он резко оттолкнул ее, и даже не оттолкнул, а решительно отбросил, как собачонку, как кошку, вскочил, крикнув:
– Фу! Брысь!
Ее лицо вспыхнуло обидой и недовольством. Как он смеет так оскорбительно прогонять ее, когда она уже возбудилась и сама предлагает себя? Это мгновенно привело ее в ярость, с ее языка посыпались язвительные восклицания:
– Ты уже ни на что не способный импотент! Постарел и завял! – в глазах полыхнула злая ирония.
– Я сказал, брысь! – повторил Олег. – Если я узнаю, что ты приложила руку к похищению Романа, лучше тебе было бы не рождаться на этот свет! Я вытяну из тебя все жилы, прежде чем выпотрошу кишки! Твоя красивая мордашка не поможет тебе.
Ева пожала плечами и ничего не ответила, как бы показала, что все это пустое, не относится к ней.
Рисемский завершил разговор:
– Надеюсь, больше я тебя не увижу, но если мне еще придется к тебе вернуться, то не жди ничего хорошего для себя! – он вышел из комнаты, миновал прихожую и громко хлопнул входной дверью.
Ева облегченно вздохнула, сбрасывая с себя напряжение, расслабилась. Почувствовала, как по ее кровеносным сосудам с новой силой стала пульсировать кровь, оживляя все тело.
Нарлинская выключила в комнате люстру и подошла к окну, увидела в блеклом свете фонарей, как из подъезда вышел Рисемский с охранником и подошел к своей машине. Остановился около авто, обернулся на ее окно, и Ева отступила вглубь комнаты, как будто он мог увидеть ее.
Она не слышала, как он сквозь зубы сказал своему охраннику, что не верит ни одному ее слову. Поручил выяснить, с кем она теперь кружится? Он чувствовал, что Романа надо искать где-то рядом с нею.
– А может ее сразу придушить, как дворовую сучку? – спросил охранник, выслушав поручение. – У меня не заржавеет! Управлюсь в два счета!
Олег помолчал, глядя на окно, отвернулся и задумчиво произнес:
– Возможно, потребуется и это, но не сейчас. Сначала надо найти Романа.
Они сели в машину. Рисемский знал наверняка, что Ева следила за ним из окна. Опустил стекло и погрозил пальцем. Нарлинская у окна вздрогнула, ее обдало жаром, и она сжала кулаки.
Плюхнулась на диван, минуту посидела, приходя в себя, затем снова бросилась к окну, но машины Олега уже не было. И только тут девушка вздохнула полной грудью, будто ей открыли кислород, и она хватала его, и все никак не могла надышаться. Однако душа все равно не успокаивалась, куда-то рвалась, и чего-то требовала.
Ева кинулась в спальню, раскидала постель и, не раздеваясь, забралась в нее. Но сердце билось учащенно, и лежать не хотелось. Она вскочила и заходила по спальне. Душу что-то томило и мучило.
