покачали головами. Пусто.
– Совсем глухо, – сказал Петр. – Ничего пока не вижу. Ни следа. У тебя как?
– Так же, – ответил Умов. – Следов призыва нет. Ошибки быть не могло.
– Не могло, – согласился священник. – Значит, надо делать ивановскую пробу. Но я бы подождал, пока закончат остальные.
Петр многозначительно повел головой в сторону, откуда доносился лай пса.
– Я бы тоже, – кивнул Иван. – Не хочется тратить серебряную пыль без толку.
Тело лежало не особо далеко от капища, но нашли его не сразу. Умов поморщился; он видел немало покойников, он даже привык их видеть, но приятного в таком зрелище все равно было мало. Самое главное – огромную рану на шее – нельзя было не заметить. Вот она, разгадка всех странностей этого капища. Костлявого призывали на крови; с демонами это всегда хорошо работало. Не нужно было тратить время и силы, чтобы пробить барьер между мирами – кровь всегда приоткроет дверцу в Нижний мир.
Оставалось неясным, как именно подчинили Костлявого, если на капище нет ограждающих глифов. Их можно было нарисовать на земле или принести с собой – Умов на ходу придумал сразу несколько версий. Но охотников этот вопрос почти не волновал.
Восстановленный обряд давал шанс выявить почерк волшебника, который его проводил. Весь выход в лес многочасовым маршем и осмотром капища был затеян только ради этого. Будет почерк – будет лучше понятно, кого искать. Магов, которые совершенно одинаково колдуют, не бывает. Даже самое простое заклинание у двух волшебников выглядит хоть немного, но по-разному.
Иван отправился к идолу, как только он понял, что человека, тело которого они нашли возле капища, принесли в жертву. Заупокойная молитва – это дело священника, не его. Умова гораздо больше волновало то, что он увидит после пробы, чем их находка. Там, в кустах, лежал не близкий и даже не знакомый ему человек; еще один мертвец, не первый, которого он видел, и точно не последний.
Изяслав пробежал взглядом по бумаге.
– Все-таки нашлось? – спросил он, посмотрев на Умова.
– Нашлось, командир, – ответил Иван. – У меня получилось снять пробу.
Изяслав медленно кивнул и перечитал записку еще раз. Умов поймал себя на мысли, что он успокоился только сейчас. Иван знал Изяслава уже год, но все равно чувствовал в такие моменты легкий холодок.
Это Лютый с Богданом могли остаться в своих деревнях. Изяслав, Петр и Иван были из другого теста – из служилого сословия. Их троих объединяло общее знание, полученное с самого детства. Они проживут жизнь на государевой службе. Они будут воевать. Они будут служить до самой смерти. Но и внутри сословия имелись свои границы. Петр и Иван были похожи; они оба родились в небогатых дворянских семьях. Изяслав Всеволодович Игнатов был боярским сыном. Его отец получил имение не как жалование из царских рук, а по наследству.
При
