усеянной пестрыми букетиками по нежному розовому фону. Всюду, словно ненароком, были разбросаны крошечные диваны, креслица, пуфы, ширмочки и козетки.
Во всю комнату был разостлан пушистый ковер, в котором преобладали самые нежные цвета и оттенки. Небольшой инкрустированный дамский письменный столик стоял у окна, наполовину занавешенного белоснежной занавеской. В одном углу комнаты помещался задрапированный материей розового цвета изящный туалетный столик. В другом углу высился зеркальный шкаф; неподалеку от него находились ширмочки с изображениями маленьких маркиз и маркизов; ширмочки отгораживали белоснежную кровать. И повсюду – на этажерках, на туалетных столиках – ютилась масса милых безделушек из хрусталя, фарфора и бронзы.
Лика, привыкшая у тетки к простому, без всякой роскоши, образу жизни, молча отступила в удивлении и восторге при виде всех этих очаровательных вещиц. Ей даже показалось странным, что вся эта сказочно красивая обстановка будет отныне принадлежать ей, одной ей! Только она, и никто другой, – обладательница этого очаровательного гнездышка.
– Ах, Господи! – только и смогла тихо промолвить Лика, как ребенок, всплеснув руками.
– Что, крошка, нравится тебе все это? – послышался за спиной девушки знакомый голос, и Мария Александровна, успевшая уже переодеться во что-то чрезвычайно легкое, белое и изящное, протянула дочери обе руки.
Лика с жаром приникла к ним губами.
– Я не знаю, как и благодарить вас, мама, за все, что вы сделали для меня! – горячо вырвалось у нее.
– Очень рада, что тебе понравилось. Будуар[8] отделан по моему вкусу. У княжны Столпиной точно так же. Я хотела отделать так твое гнездышко в Петербурге, на городской квартире, но побоялась, что моя девочка почувствует себя неуютно на даче. Все это всегда можно перевезти в город. А здесь, по крайней мере, на первых порах тебе понравится твой уголок и ты почувствуешь себя хорошо и уютно в домашней обстановке.
– Ах, мама! Как вы можете так думать! Я и без этого… Я так счастлива вернуться домой и увидеть вас, мама, и всех наших!
– Милая девочка! – нежно пригладив выбившуюся прядь волос на голове Лики, промолвила Мария Александровна. – Однако тебе следует переодеться, Лика. Я позвоню Феше, она поможет нам.
Молодая, очень расторопная с виду горничная в ослепительно белом переднике и чепце появилась на пороге.
– Вы будете служить младшей барышне, Феша! – деловым тоном произнесла хозяйка дома.
– Слушаюсь, барыня! – почтительно отвечала девушка, при этом окинув бойким взглядом фигуру Лики, как бы желая сразу понять, какова будет ее молоденькая госпожа.
– Ах, ведь я и забыла! Мои вещи отправлены на городскую квартиру, – спохватилась Лика, – и мне сейчас не во что переодеться.
Мария Александровна чуть заметно лукаво улыбнулась.
– Об этом мы с Фешей уже позаботились, детка, – успокоила она дочь. – В письме к тете Зине я осведомилась
Будуа́р – небольшое уютное помещение, примыкающее к спальне.
