женщин никогда не видела. Она стояла, пристально рассматривая меня. А едва постановка закончилась, та подошла ко мне.
– Здравствуй, маленькая ведьма, – сказала она тихо мне на ухо. – Хочешь леденец?
Леденец я хотела. Но было страшно. Женщина была незнакомая. А нам много раз мать-настоятельница говорила: к чужим не подходить. Вот только от этой женщины тянуло чем-то таким… родным, что ли. Близким. Как будто мы были знакомы давно и вдруг расстались, а потом нечаянно встретились. А ещё она знала, что я умею колдовать!
– Не бойся, маленькая ведьма, – она одарила меня ласковой улыбкой. – Я такая же, как и ты. Идём, я куплю тебе сладость. А потом мы направимся ко мне, и ты расскажешь, кто ты и откуда здесь.
Любому другому я бы отказала и бежала бы прочь, только пятки сверкали. А с ней пошла.
Домик Дарлен, так она представилась, оказался за чертой города. Немного через поле, у речушки. Там она угостила меня сладким пирогом и ароматным чаем, после чего спросила, кто я и как здесь оказалась. И внимательно выслушала.
Правда, рассказывать мне особо было нечего. Жила с бабушкой, та умерла. Меня отправили в город в сиротский дом при монастыре. Там я и живу.
Женщина слушала мою историю и улыбалась. А когда я закончила, спросила:
– Но ты же знаешь, что ты ведьма?
Я не знала.
– Я умею немного колдовать.
– Ты слышишь звуки природы. Ты слышишь их куда лучше, чем все, кого ты знаешь. А она слышит тебя. Ты уже пробовала воспользоваться своей силой?
Я кивнула.
– Откуда вы знаете? Вы тоже ведьма?
Дарлен встала и подмигнула мне. Провела рукой по моим волосам. В комнате пронёсся ветерок, и они заплелись в тугую косу.
– Я тоже ведьма, – сказала женщина. – У тебя никого нет, и у меня никого нет, будем держаться вместе. Прими меня в крёстные тётушки.
И я согласилась. Потому что чувствовала её доброту ко мне.
С того момента в моей жизни многое изменилось. Я часто сбегала из приюта к ней в гости. Она учила меня колдовству и ведьмовству. Рассказывала о стихиях и природе, показывала, как общаться с животными. Вместе мы ходили в поисках трав в указанные сезоны. Дарлен обучала меня, какие слова говорить при сборе. Учила, как заговаривать, проклинать, порчу наводить и снимать. Отвороты с приворотами показывала. И каждый раз, помимо знаний, она покупала мне леденец или сладкую булочку. Я не видела добрее человека. Не знала ни тогда, ни потом никого, кто с такой любовью относился бы ко мне.
Ровно до того страшного дня.
Дня моего пятнадцатилетия.
Сначала я ощутила дым. Он принёсся ко мне с дуновением ветра. Тревожный и злой. Трепал мои волосы, дёргал и тоскливо подвывал.
Я с тяжело бьющимся сердцем вскочила и, не обращая внимания на монашек во дворе, пытающихся узнать, что случилось, выскочила из монастыря и понеслась к дому Дарлен. Я никогда
