о встрече с Толстым, Хульдине Бимиш умалчивает о темах разговоров, которые велись в Ясной Поляне на протяжении двух дней. Но отмечает, что все гости и члены семьи имели право на собственное мнение: «Он возражает, но как благородный человек, который никогда не покажет свое превосходство»56. Толстой выслушивал и давал оценку мыслям других, прежде чем излагать собственные, казавшиеся подчас «немножко преувеличенными взгляды».
После обеда у Толстого была назначена встреча километрах в двадцати от Ясной Поляны. Стокгэм села в коляску вместе с Марией и ее кузиной. Толстой ехал рядом верхом. Разговор в пути продолжился. Толстого интересовали американские социальные отношения. Существуют ли какие-либо религиозные секты с радикальным взглядом на вопросы мира? О квакерах он знал, но то, что их роль теперь столь незначительна, вызвало у него удивление. А как обстоит дело с унитаристами, христианской наукой, последователями Сведенборга и прочими сектами? Услышав, что для большинства религиозных движений Америки «ненасилие» остается периферийным вопросом, Толстой испытал разочарование.
На встрече Толстого ожидали около пятидесяти крестьян из ближайших деревень. Радушие, с каким его встретили, подтверждало крестьянскую любовь и уважение. Несколькими годами ранее Толстой получил три тысячи рублей, которые по своему усмотрению должен был использовать с максимальной пользой для крестьян. Бóльшая часть денег была выдана крестьянам в виде ссуды, и теперь речь шла о ее возможном возвращении, чтобы средства можно было использовать на школы, библиотеки и прочие общественные нужды. Толстой описал ситуацию «в весьма простой манере» и «подчеркнуто доступно, прямо и детально», что доказывало его близость к крестьянам57. В ходе дискуссии приняли решение, что крестьяне оставляют у себя полученные средства, а общественные мероприятия будут проведены за счет той части, которая осталась у Толстого.
Толстой, воспользовавшись ситуацией, произнес речь с наставлениями против водки. Деньги следует тратить на благо семьи, сказал он, и вообще нельзя дурманить свои чувства с помощью табака и водки. Стокгэм казалось, что она видит в глазах крестьян полное понимание и решительное желание бросить пить. А сам Толстой написал в дневнике: «На сходке говорил о табаке и вине; но получил отпор. Страшно развращен народ»58.
Бимиш осталась под сильным впечатлением от знакомства с семьей Толстых. В воспоминаниях о визите в Ясную Поляну она уделяет несколько строк портрету «благородной, возвышенной супруги», которой удается заниматься практическими делами семьи, заботиться о детях (пятеро из которых взрослые, а четверо несовершеннолетние), помогать супругу в работе и находить баланс между его радикальными требованиями и практическими бытовыми проблемами. Их союз представлялся Бимиш доказательством того, что любые трудности преодолимы, если «брак основан на настоящем фундаменте, взаимной любви
ПСС. Т. 50. С. 153. Запись от 03.10.1889.
