здесь всего на пару дней.
– Мы потом его не выгоним.
– Он сам уйдет.
– А что скажет Алан?
– А что он должен, по-твоему, сказать? Он сам бы так поступил, не раздумывая.
– Очень может быть. Вы друг друга стоите.
– Нет, ну представь: парень десять дней болтается по Лондону, без денег, паспорта и без памяти!
– Все, заткнись, Джастин: я не хочу иметь с этой историей ничего общего. Просто заткнись.
– Да не дергайся ты так. Гуманист хренов.
– Пошел ты.
Молодые люди вышли из гостиной, на секунду уставились на меня, и тут же разразились громким смехом.
Пожалуй, я могу их понять: я сидел на полу, и ел замороженные овощи. Просто набирал горсть их, и закидывал в рот.
– Я ж тебе говорил: это конченый человек. Он даже не додумался взять бургеры или чипсы, а схватился за первое попавшееся.
Мэтт продолжал смеяться.
– Прости, парень, но сейчас ты так глупо выглядишь, – произнес он, когда подавил в себе приступ хохота.
– Я не ел уже два дня, – пояснил я.
4
Когда меня накормили разной дрянью, к которой я бы прежде побоялся притронуться, а сейчас наслаждался ею, впервые за последнее время я почувствовал себя человеком.
– А теперь вали в ванную, пожалуйста. От тебя, Колин, воняет, как от городской свалки, – процедил Джастин, швыряя мне в лицо полотенце и чистую одежду.
– Найдешь все, что нужно, там, – бросил он вдогонку.
Я испуганно отпрянул от зеркала.
– Господи, ну и урод.
Вот уж действительно: Джастин, чем ты думал! Я бы такого человека не пустил бы на порог своего дома.
Я хотел петь от счастья, когда почувствовал, как вода струей бьет по моей измученной коже.
Правда, где–то в сознании тревожно пульсировала такая мысль: «сейчас я, утолив насущные потребности, снова начну думать о том, что должен делать дальше. И я не знаю, что мне делать».
Глядя на свое лицо в зеркало, я задумался. Словно ждал: мой зеркальный двойник подбросит мне единственно верное решение. Но он только изучал меня. Я побрился, еще раз ополоснул лицо водой, повертел в руках одежду, которую мне выдал Джастин и, словно от безысходности, натянул на себя серую футболку, трусы и черные шорты. Ладно. Все не так уж плохо. Я извлек из кармана моего замученного пиджака клевер.
Наверное, я мог смыть его в унитазе. В то мгновение он казался мне бесполезной игрушкой, чьей-то детской мечтой, или же чьим-то нарушенным обещанием.
Я решил спрятать его за стиральной машинкой. Стоит заметить, что в наше время люди по-прежнему ими пользуются, и современные аналоги мало чем отличаются от той, что стоит в ванной комнате этих ребят. Это только у военных форма сделана из материала, который не подвержен загрязнениям. Военные не знают, что такое стиральная машина.
Я открыл дверь, и чуть было не отпрянул обратно: не ожидал, что снаружи
