пусть говорит сейчас!
Глава совета поднялся и обвёл собравшихся суровым взглядом встречаясь с которым каждый опускал глаза. Лишь Раак’имал хотел что-то молвить, но струсил и безвольно опустил голову.
– Да свершится наказание!!!
Тземт’идос стукнул тяжёлым посохом о древние плиты и воздух вокруг приговорённого засиял и уплотнился. Буквально сразу же воздушная клеть стала терять в размерах и вскоре с хлопком исчезла.
***
Хрустальный грот, некогда поражавший взгляд своим великолепием теперь пребывал в вечном безмолвии и тьме. Изолированный от всего сущего могучей волей владыки Башни Мрака он стал идеальной темницей, в которой замерло само Время.
Скрестив ноги, Заарг’иррат сидел на гладком полу. Глаза его были закрыты, дыхание размеренно, руки покоились на широко разведённых коленях.
Вдруг яркий луч пронзил кромешную темноту, словно игла клубок шерстяных ниток. Ударившись о пол, он разлетелся мириадами искорок и над тем местом воздух исказился. Из открывшегося провала в Хрустальный грот шагнула девушка.
Высокая, белокурая, как фея, тонкая в кости, с кожей цвета сливок и огромными глазами на узком лице. Она была одета в длинную, до пят, льняную рубаху с разрезами по бокам и рукавами, обшитыми, как и ворот, узкой красной тесьмой. Дайа’лата – дочь его ненавистного врага…
Зарг’иррат открыл глаза.
Он побывал во многих мирах и встречал женщин разных племён и родов. От горячих и смертоносных (как и породившая их пустыня) воительниц, с мечом в руке ищущих себе мужей, до тихих и скромных деревенских девушек, робеющих под взглядом мужчины. Он искал красоту не столько снаружи, сколько внутри женщины и если не находил её, красавица могла хмурить брови или испепелять его взглядом – ему было всё равно.
Дайа’лата не была похожа на других женщин, как не похож бриллиант на речную гальку. Он видел её насквозь, видел, что душа её темна и непостижима, но был не в силах отвести взгляда от пылающих глаз. В этих глазах, синих и грозных, как океан в сезон штормов, сияла звёздная Бездна – столь же древняя, как и породивший её Хаос.
– Здравствуй, муж мой, – уста её разомкнулись, и слова пролились на сердце освежающим дождём. Заарг’иррат поднялся и повёл рукой, заставив засветиться воздух мягким светом.
– Здравствуй, Дайа’лата…
И всё, больше ни слова. Глаза его сощурились и стали изучать знакомое и любимое лицо, впитывая «аромат» ни с чем не сравнимой красоты. В то же время мозг тревогой терзала единственная мысль: «Что она здесь делает?»
– А у тебя здесь… мило, – девушка подошла к ближайшей стене и невесомо провела тонкими пальцами по тёмному хрусталю. Это грациозное движение сорвало, наконец, тяжесть дум с чела Заарг’иррата.
– Тебя прислал… твой отец? – скулы свело судорогой, едва он не произнёс ненавистного имени.
– Раак’имал указал мне путь, – она улыбнулась той самой улыбкой, которую дарила лишь
