то слева, то правый где бок,Всё с тех повторивши, свершит кувырок!
И зрители диву дивятся, смеются:
– Ах, что вытворяет! И всё‐то не куце.
И хлопают в лапы и дико свистят!
И каждый до слёз был от этого рад.
На сцену инжир всё летит и бананы —
Признанье заслуги то есть Обезьяны.
Она и зазналась, задравши вон нос:
– Какой на меня изумительный спрос!
Знать, стану я главной теперь и ведущей.
И всем подражает артистам всё пуще…
Всё видевши это, жюри из Ослов,
Подбросить чтоб зрителям сценок‐обнов,
Ей начало втискивать главные роли.
И вкруг хохотали все аж ли до боли!
И был от сих пьесок огромнейший сбор.
И слава её воссияла с тех пор,
Скакнула до дальних до всех закоулков!
И годы звучала в прекраснейших муках…
* * *
В жюри восседали почтенно Пеньки,
На них же Ослы, что умом далеки…
Они Обезьяне приботали званье
«Отменное диво», ну, знать, за старанье.
И нос Обезьяны стал выше ушей,
Рекламы фанфарят лишь только о ней,
Журналы ей глянец наносят на фото,
Всем около встать с ней приятно охота…
Медаль ей повесили Славы на хвост,
Горланили оптом хвалебнейший тост!
Артисткой легонько заслуженной стала,
Поклонников шлейфом ходило немало,
Вселили в отменное чудо‐дупло,
Уютно, прохладно, а в холод тепло.
Искусства как мэтру, его ремесла,
Ей транспорт вручили – лихого Осла,
Ни‐ни чтоб пешочком, а ездила б вскачь!
В езде вот и стала безумный лихач!
Ей уши Ослиные были рулями,
Копыта летели безумнейше сами!
Порядок не нужен ей был и закон,
Пускалась на транспорте резво в обгон,
Для храбрости выпив бутыль самогона,
Добавив наркотиков граммочков оно.
– Дозволено всё мне и чужд мне запрет!
Впадала в психический буйнейший бред…
Презрела поклонников, это, мол, быдло,
Картошку не ела, лизала повидло.
Турне совершала всегда на Осле,
Концертила в буйном своём ремесле.
Однажды, успех свой, всегда как, «обмывши»,
Нет ехать культурно, нет ехать потише,
Осла погнала в залихватский галоп,
Столкнулась с Букашечкой милой лоб в лоб!
И разом Осла и её повредила,
Им было от боли совсем уж немило…
Букашка скончалась… Осёл повреждён,
Влачил обездвиженно ноженьки он…
Такое прискорбное выпало дельце…
А что с Обезьяной? Целёхонько ль тельце,
Пройдёт ли вон мимо суров‐нагоняй,
По новой, наездница, лихо гоняй?
– Я публику быстро найду за болотом,
Там буду трудиться в охотку и с потом,
Где благ тьма, свободы,
