надо вкалывать до умопомрачения, сдавать эти вонючие ЕГЭ и ещё вступительные внутри универа. Конечно же я надеялся где-нибудь проскочить за счёт высоких баллов именно по ЕГЭ, потому что на внутренних, сказала мама, тащат своих.
Разговоры наши на факультативе влияли на меня без вопросов, мне было приятно, что кто-то так печётся обо мне, переживает, но как ни бился Староверов, я никак не мог определить метафоры разные и синекдохи, аллитерации узнавал сразу – в прочих фигурах языка «плавал» и в теории стихосложения тоже. Для ЕГЭ по литре я прочитал всё, что нужно из основного списка. И дополнительный прочитал почти весь. И баллов заработал 90. Завалил, понятно, вопросы первой части, где любимые амфибрахии и анапесты, инверсии и оксюмороны. Вот никогда не любил стихи! По русскому набрал 94. В общем, был горд собой. И очень жалел, что не стал лауреатом на Олимпиаде, но диплом олимпиадный на всякий случай положил в чемодан. Математика ЕГЭ получилась 74 – тяжёлый был тест, у нас многие мало набрали, «общество» я сдал на 68. Если думаете, что это мало, то вы ошибаетесь. Это очень много для меня. Я думал, что и пятидесяти не наберу. Поехал я поступать один. Поселился в общаге гостиничного типа при одном из универов, Староверов посоветовал (читай – «приказал») селиться там. оплатил бронь ещё в мае. Кстати, жил я как раз при универе, где поступал на филологию. Стал жить в комнате с соседом, подавать документы, сдавать внутренние экзамены – рисовать, чертить, писать творческие эссе. А потом – ждать. В чёрный понедельник раскрыли рейтинги. В списках на дневном я был на тридцатых-пятидесятых местах, да и на очно-заочном почти так же, чуть выше. И опять надо было ждать. Сначала первую волну, после неё я поднялся в списках и в одном из дизайнерских универов появился шанс пройти, но как саранча в него донесли подлинники в последний день – видно они не проходили в более престижные универы. И я остался с носом. Я общался с мамой, высылал фотки, сделанные втихаря во время экзамена по рисунку, и писал, что увы и ах, не проскочил нигде, да и она сама следила на сайтах. Ещё я бесился: на филологии везде были вечерние отделения, а на дизайне – нет. По идее надо было собираться и возвращаться домой, потому что шанс, что пятнадцатого августа я пройду в какой-нибудь из двух универов на филологию на вечернее были минимальные, но они были. В общаге-гостинице я естественно общался с народом. И мне все советовали ждать, даже охранник. Вечерний – не дневной, шансы оставались. И я оплатил ещё полмесяца и стал вместе с собратьями по несчастью скитаться по жаркой столице, потягивать пиво в Сокольниках и пялиться по сторонам – на здания, на прохожих, на рекламные щиты. В один из таких однообразных дней я вернулся в общагу, а в номере меня ждал Староверов. Общага, повторюсь, была гостиничного типа, стоила дорого для общаги, комендант в ней был не зверь, в других местах мне рассказывали, что коменданты – монстры-чудища. В общем, Леонид Львович ожидал меня прямо в моём номере – сосед прошёл на бюджет, и уехал домой, провести счастливый
