от которых избавился с удовольствием, едва ступив на горячий песок пляжа.
Море всегда воздействует двояко. Хоть сидя на палубе яхты или парома, хоть разгребая плотную соленую воду собственными руками, нельзя не заметить, как море успокаивает и волнует одновременно. Успокаивает тем, что отвлекает от будничных забот. Волнует тем, что на освобожденное от них место пускает фантазии.
– Эй, о чем думаешь? – девушка, купавшаяся в море, тихо спросила своего бойфренда, а я невольно подслушал вопрос, пока проплывал мимо. Ответ был уже неразборчив: я плаваю довольно быстро. Но ее вопрос, обращенный к другому, заставил попробовать понять, о чем же думаю я сам, плавая в море. О новом месте под солнцем, о возможности жить здесь, на Средиземном. О том, чем бы я мог тут зарабатывать на жизнь, о разных путях моей карьеры, которые могли бы или еще могут сложиться по-другому. О девушках на берегу, одна из которых могла бы стать моей подругой, а может даже женой. Еще лет пять назад возможная подруга виделась мне в каждой десятой девчонке, загорающей на пляже, и на каждую двадцать пятую я мог даже примерять издали роль жены. В конце концов, в мире с населением больше семи миллиардов почему бы не повыбирать жену даже на пляже? Но со временем все меньше девушек на берегу казались подходящими. Хотя сама мысль об этой возможности все еще не давала навсегда отвернуть взгляд от берега и направить его на спокойную, простую, далекую и мудрую линию горизонта, которая была более близкой и реальной, чем жена, и широко тянулась передо мной в обрамлении двух мысов с домиками, будто намалеванными белой краской на их склонах.
Я плавал добрых полчаса, потом с перерывами еще пару раз до самого заката, а когда пляж почти опустел и стало прохладно, встал под щедрый пляжный душ, вытерся своим тонким синим полотенцем, собрал вещи и, не торопясь, направился в сторону виллы. Зазывалы из баров уговаривали зайти поужинать или хотя бы освежиться, магазинчики лезли в глаза магнитиками, футболками и сандалиями, развешанными повсюду. В моих планах пока не было места сидению в ресторанах или покупке сувениров. Я дошел до большого супермаркета, выбрал простые продукты на ужин и завтрак, побаловал себя половиной арбуза и в придачу прихватил бутылку рицины – самого дешевого вина, которым, как мне рассказывали, частенько не брезгуют местные греки. Прибытие в рай хотелось отпраздновать наедине с собой.
На следующее утро, когда я в комнате, еще не почистив зубы, полуголым готовил себе на маленькой электроплите яичницу с беконом и жевал арбуз, чтобы избавиться от последствий вчерашней рицины во рту, в дверь постучали.
– Минуточку! – прокричал я, и бросился натягивать шорты и футболку. Успев в три приема убрать самый ужасный бардак на голове и придать ему подобие нормальной прически, я повернул ключ и открыл входную дверь. На пороге стояла немного полная женщина в легком белом повседневном наряде, с сильным самодостаточным лицом и сияющей улыбкой.
– Алексей? Доброе утро! – на
