что лучше всего будет, если я сам приеду к ней.
Лучшего совета мне не надо было. Едва дождавшись летних каникул, мы с супругой уехали в Жуковское.
Быстро находим дом Анны Адамовны. Она догадывается, кто мы, откуда и зачем приехали. Беловеская оказалась моложавой симпатичной, хорошо сложеной для своих лет женщиной. Былая красота еще не сошла с ее лица.
Анна Адамовна сразу доверилась нам, из сарая притащила ветхий чемодан больших размеров, битком набитый письмами. Принесла она и уйму пожелтевших от времени фотографий. Я даже немного опешил. Началось знакомство. Письма непосредственного отношения к моим поискам не имели. Отобрав несколько конвертов, привлекших мое внимание, другие отложил в сторону. Больше всего меня занимали фотографии. Я стал их сортировать. Те, что были связаны с семьей Беловеских, откладывал в отдельную стопку.
– Для чего вы это делаете? – спросила Анна Адамовна.
– Если позволите, – отвечал я хозяйке дома, – пересниму их.
– Нет в этом надобности, – произнесла она.
У меня екнуло сердце. Я перестал перебирать фотографии и уставился на свои руки, будто они сделали что-то недозволенное.
– Хотел бы, – робко выдохнул я, – сделать с них копии.
– Зачем столько мороки, совсем заберите!
Я не поверил своим ушам.
– Да-да, – подтвердила Анна Адамовна, – это и это Вы можете забрать. Эти обязательно берите.
И я брал, но далеко не все, что предлагала добрая женщина, только десятую часть. Меня удивляло, с какой легкостью она расставалась с реликвиями семьи Беловеских, некогда вывезенных из Дагестана. Все, что мне приглянулось, Анна Адамовна передавала мне из рук в руки.
Она, видимо, махнула на все рукой. Болеть как будто не болела. Правда, муж был далеко нездоров, как дитя, за которым нужен постоянный уход.
Единственное, мне показалось, что она, видно, от всего устала, поэтому так легко расставалась с содержимым старого чемодана.
– А что я с ними буду делать? – спросила женщина. – Может, Вам в чем-то действительно помогут.
Пронумеровавучилась понравившиеся мне фотографии, я попросил Анну Адамовну каждую из них прокомментировать.
Под № 1 у меня значилась фотография Адама Григорьевича Беловеского. По рассказу Анны Адамовны Беловеской получалось, что он в Темир-Хан-Шуре оказался по приглашению какого-то князя. Прибыл он из Польши, сделался управляющим у князя. Освоившись с новой должностью, Адам Григорьевич на склоне горки купил землю и разбил на ней сад, вырыл пруд, запустив туда рыб. В верхней и нижней части сада построил два дома.
«В верхнем доме было 13 комнат. Дом был покрашен в белый цвет. Окна зарешечены – зимою, бывало, к дому подходили волки. Однажды, – вспоминала Анна Адамовна, – я насчитала стаю из семи волков во главе с вожаком. Страшно выли. Я спряталась под кроватью.
Сад – уникальное детище Адама Григорьевича.
