за музыкальностью исполнения! Что ты такая безрадостная?
– Чему радоваться-то?
– Нет, не нравится мне твой настрой! И игра не нравится!
– А Валерию Николаевичу понравилось.
– Очень хорошо. Он отличный педагог. Но учти: он педагог твоей соперницы Светы и не может не желать победы собственной ученице…
Настя морщила лобик, куксилась, но раз за разом переигрывала то, что требовала переиграть Корнилова. Концертмейстер скучал, позёвывал. Андрей Иванович жалел внучку и боялся, что она расплачется, как плакала, случалось, особенно, в первый год обучения, от боли в кончиках пальцев, от усталости в руках, плечах, ногах. Ближе к концу урока девочка набело завершила только небольшую часть произведения и успешно исполнила её с пианистом. Потом она стала работать небрежно, сердито, наконец решительно отошла от пюпитра и положила скрипку со смычком на стол.
– Не хочу больше играть. Я устала.
– Урок не кончился. – Лариса прихлопнула в ладоши и посмотрела на часы.
– Не хочу! Не буду! Ручки болят!
– Встряхни их! Вот так! Меньше станут болеть! Как же ты научишься играть, если, чуть что бросаешь скрипку? Ну-ка, бери её!
– Не буду!
Девочка спрятала руки за спину, пошла к деду и села рядом с ним за стол, проявляя уже знакомое педагогу великое упрямство, за которым, если попытаться его переломить, мог последовать взрыв.
– Хорошо, – сказала опытный педагог. – На сегодня хватит. Поработай дома самостоятельно. Вспомни всё, о чём мы с тобой говорили. Не ленись. Дружи со скрипкой. Но играй лишь до тех пор, пока хватает сил думать и исправлять ошибки. Ты способная, мужественная, всё преодолеешь. Зимних каникул у нас с тобой не будет, станем готовиться к конкурсу.
11
Солнечным холодным воскресеньем Алексей Чугунов с сумкой, полной мороженой трески, зашёл к родителям и дочке. Стоя у порога в мохнатой шапке набекрень и в распахнутом стёганом полупальто, крытом чёрной плащевой тканью, он отводил глаза от обступивших его близких и конфузливо улыбался.
Передав тяжёлую сумку отцу, посоветовав вынести рыбу на балкон, на мороз, он сунул руку в карман, достал белого игрушечного котёнка, пушистого, коротколапого, и протянул Насте. Пискнув от радости, она поцеловала котёнка в нос, а Алексей, стараясь не дышать на ребёнка винными парами, поцеловал её. С игрушкой в руке Настя прижалась к родителю. Когда он снял шапку, пальто и переобулся в тапочки, девочка встала обеими ногами на его ступни и прижалась крепче.
– Я твоя пиявка, – сказала она. – Я к тебе припиявилась.
И на его ступнях вместе с отцом пошла в гостиную, попятилась.
– Чувствую себя так, словно вернулся домой из дальних странствий, – заговорил Алексей, поставив дочку на пол, поворачиваясь туда-сюда и оглядывая комнату. – Всё мне тут родное, знакомое, но что-то есть новое.
В гостиной он в детстве спал на диване, учил уроки за столом, а повзрослев, дважды собирал на
