с отцом. Реджинар Ванденберг часто брал сына на охоту, летом они дикарями жили в лесу.
15 сентября 1981 года в местную полицию поступил звонок. Звонил ребенок – он плакал и что-то пытался сказать. На место происшествия тут же выехали. Мальчика звали Вальтер Ванденберг; он случайно застрелил своего отца, когда перезаряжал охотничье ружье.
С Вальтером работали психологи и следователи. Было установлено, что убийство действительно произошло по неосторожности. Общественность твердила, что Реджинар Ванденберг сам виноват – не нужно было давать ружье в руки ребенку.
Вальтер был отдан под опеку своей тете – Леонор Хартманн. Он прожил у нее до самого совершеннолетия, а впоследствии говорил, что это время было самым ужасным в его жизни. Леонор была женщиной глубоко верующей; она заставляла Вальтера молиться утром и вечером, рассказывала ему про грешников и святых.
Позже Вальтер поступил в университет в Регенсбурге. Он мечтал о карьере юриста, но, когда получил диплом, то понял, что это не его. А что – его? Убийства.
Считается, что свое первое убийство Ванденберг совершил в двадцать восемь лет. Жертвой оказалась двадцатилетняя Анника Винклер. Впрочем, многие считают точкой невозврата 15 сентября 1981 года, когда был убит Реджинар Ванденберг. «Мы никогда не узнаем, что было в том лесу на самом деле», – говорят исследователи.
Что же примечательного в Ванденберге? Все. Начиная от лацканов его пиджака, заканчивая поразительно честными голубыми глазами. В случае Вальтера Ванденберга перед нами во всей красе предстает феномен «маски нормальности». Несмотря на довольно размытое прошлое, Вальтер нравился окружающим. Они отмечали его обаяние, искрометный юмор, блестящее умение держаться на публике. Ванденберг на протяжении всей своей жизни был органично вписан в общество, что и делало его абсурдно неприметным.
По словам самого Ванденберга, он не старался прятаться. «Я всегда хотел признания. Меня поймали, потому что я позволил», – заявил преступник в суде в 2006 году. Когда его спросили о так называемых «подарках», то он Ванденберг ничего не ответил – лишь улыбнулся.
Я закрыл вкладку, откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Сердце колотилось, как бешеное. Я снова вспомнил, что на счету Ванденберга было двенадцать жертв. Тринадцать, если считать охранника. Чертова дюжина. Это крутилось у меня в голове снова и снова. Я разнервничался, ладони вспотели и сделались противно влажными. Я вскочил со стула и побежал в ванную, чтобы умыться. Там я проторчал минут десять и ничего не соображал. Мне хотелось вытряхнуть из головы все, что я только что прочитал – вместе с фотографиями самого Ванденберга, размещенными в конце статьи. Там же было фото его тети – худощавой женщины с птичьим лицом.
В дверь постучали.
– Лео, у тебя все в порядке?
Я вздрогнул.
– Да, пап, – быстро бросил я, насухо вытирая лицо полотенцем.
Я посмотрел в зеркало, но остался недоволен результатом. Глаза у меня были красными, а щеки шершаво-пунцовыми.
Когда я
