агополучия и свободы. В глазах защипало. Не хватало только подтеков туши. Я оперлась на ручку чемодана с нехитрыми пожитками «на первое время», которое продлится неизвестно сколько – пару дней, пару недель или пару месяцев, если повезет.
Во двор неспешно въехал черный, до блеска начищенный автомобиль бизнес-класса и притормозил неподалеку. Тут же появились пацанята, моментально сделали селфи на фоне машины, появление которой в этом спальном районе подобно прилету космического корабля, и смылись, шумно обсуждая Событие, которое сделало их день. Я жила здесь меньше года и неплохо успела изучить нравы местных жителей. И правила. Правило номер один – после захода солнца из квартиры ни ногой, даже если кончилась вся еда в доме разом. Правило номер два – соседи за стеной не орут дурниной в две пьяные глотки, а ведут душевные беседы, и не нужно вмешиваться, даже если на часах три часа ночи. Правило номер три – тело с блаженно прикрытыми глазами культурно отдыхает на лавке, телу очень хорошо, даже если рядом разбросаны шприцы. Я ограничилась этими тремя правилами, поскольку не собиралась задерживаться в этом гетто надолго.
Водитель – невыразительный мужчина средних лет – мельком взглянул на меня, качнул головой и посмотрел на наручные часы. Вот сейчас можно по-тихому развернуться и побрести обратно в сторону подъезда под гулкие звуки чемоданных колесиков, подпрыгивающих на щербатом асфальте, а можно просто стоять и делать вид, будто эта черная блестящая громадина не имеет ко мне никакого отношения. Я выдохнула, впереди ни перспектив, ни планов. Впереди очередная бессонная ночь с пьяными соседскими воплями, щедро сдобренная резким запахом очистных из открытого окна. И только эта сомнительная авантюра. Маленький зайка внутри передумал прятаться, издал лапками барабанную дробь и принял боевую стойку. Я решительно подошла к машине и постучала по автомобильному окну, которое сразу же опустилось:
– Здравствуйте. Вы от Еленского? – очевидно, но нужно как-то обозначиться.
Водитель уставился, недоверчиво глядя на меня:
– От Еленского.
Лет пятьдесят-шестьдесят, мешки под глазами, линялого голубого цвета глаза. Недавно из-за неправильно выбранного температурного режима стирки у меня так же полиняла блузка василькового цвета. Пришлось пустить ее на тряпки.
– Тогда вы за мной. Я Олимпиада… Олимпиада Сергеевна.
Он в замешательстве рассматривал меня. «На кой Еленскому такое сдалось?» – читалось на его одутловатом лице. Я широко улыбнулась и попыталась выглядеть раскованно. И это всего лишь начало моих мытарств! Стараясь, чтобы голос звучал уверенно, я сказала:
– Помогите, пожалуйста, с чемоданом.
«А, впрочем, меня это не касается!» – он стряхнул с себя оцепенение, вызванное моим появлением, выбрался из машины и погрузил в багажник мой небольшой пластиковый чемодан. После галантно придержал дверь, пока я устраивалась на заднем кожаном сиденье. Очень надеюсь, он не заметил моей скованности. Дверь с легким щелчком закрылась: вот и все, обратного пути уже нет. Машина плавно тронулась, оставляя позади тихий дворик и прошлую жизнь. Через пятнадцать минут мы неслись по загородной трассе. Перемещение в бизнес-классе – сплошное удовольствие, папа обожал и своих железных коней с высоким уровнем комфорта, и скорость. А потом папы не стало, конюшню пришлось распродать, с квартирой в центре распрощаться… Напряжение понемногу отпускало, хотя бесцветные глаза водителя недоверчиво посматривали на меня из зеркала. Машина миновала пост охраны и въехала в закрытый загородный поселок. Немного пропетляв по широким проездам с ровными рядами добротных коттеджей, остановилась у кованых, увитых изящными виноградными гроздьями ворот, которые незамедлительно плавно откатились в сторону. Появился коттедж, нет, респектабельный особняк из красно-коричневого кирпича с полукруглыми арочными окнами. Колонны у входа обвивала виноградная лоза. Образцовые изумрудные лужайки с туями простирались перед домом и дополняли идиллическую картину. Открывшийся вид завораживал. По дороге я безуспешно давила свои страхи логическими доводами. Я профессионал, какая разница, сколько мне лет, мужчина я или женщина, темнокожая или беляночка, красавица или… как есть. Результат – вот на что обращают внимание умные люди. Умные. Человек, построивший строительную империю, не может быть дураком. Человеку, построившему строительную империю, должно быть, претит обман в любом виде, даже в виде легкой недоговоренности. Он должен позволить мне объясниться, должен. Фигура такого масштаба точно ничего не должна, особенно мне, хитростью проникнувшей в его владения. Виртуальные путы – мои жизненные обстоятельства – заставляли цепляться за малейшую возможность. Вот только Еленскому нет дела ни до моих пут, ни до обстоятельств…
Красно-коричневый особняк очаровал с первого взгляда, на смену паническому настроению пришло воодушевление. Войти внутрь, прочувствовать атмосферу дома, несомненно, таинственную, наполненную легендами и призраками прежних обитателей, обследовать каждый закоулок, прикоснуться к семейным реликвиям или хотя бы посмотреть
