Лунные и грошовые. Виталий Геннадьевич Кандалинцев
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Лунные и грошовые - Виталий Геннадьевич Кандалинцев страница
Я еще не знал, как противоречива человеческая натура, не знал, что самым искренним людям свойственна поза, не знал, как низок может быть благородный человек и как добр отверженный. … Я не понимал, сколь различны свойства, составляющие человеческий характер. Теперь-то я знаю, что мелочность и широта, злоба и милосердие, ненависть и любовь легко уживаются в душе человека (гл. 11, 16).
СТТ в широком смысле является методикой личного развития и совершенствования на основе христианских ценностей. Она предоставляет всем желающим определенный комплексный подход для познания и разрешения серьезных противоречий человеческого сознания, ориентирует на преодоление многих препятствий, с которыми мы сталкиваемся, но не всегда понимаем их сущность.
Общая структура СТТ охватывает сферу аскетического труда (в которой мы трудимся над своей душой), сферу общественного или профессионального труда (в ней мы развиваемся как специалисты в той или иной области) и сферу благотворительного труда (где мы вырабатываем и проявляем лучшие черты развитой личности – милосердие, сострадание, бескорыстие и готовности прийти на помощь).
Только триединый, сбалансированный рост во всех трех сферах дает возможность стать гармоничной и подлинно успешной личностью. Но когда личностный рост односторонен, так что одна сфера развивается в ущерб другой или другим, тогда характер человека неизбежно становится противоречивым. И взаимоотношения между односторонними личностями отягощаются проблемами, которые до конца этим людям непонятны. В романе Сомерсета Моэма это мастерски показано.
Глава 1. Стрикленд
Почему же противоположные качества «легко уживаются»? Что за странное равенство луны и гроша? Попробуем дать ответ на этот вопрос, анализируя характер и жизненный путь основных персонажей романа. Начнем с главного героя, Чарльза Стрикленда.
Стрикленд – гениальный художник, которому не суждено было при жизни обрести признание. Он может принести и приносит себя в жертву своей цели, обрекая себя на титанический труд и страшную нищету, которые так контрастируют с его прежней благополучной жизнью маклера. При этом он, не колеблясь, способен приносить в жертву и других, проявляя самую черную неблагодарность и равнодушие к чужой судьбе.
Сила, которая движет Стриклендом, непреодолима – по его собственному свидетельству. На протяжении романа природа этой силы неоднократно становится предметом рассуждений рассказчика. Например, такого:
Странно, что инстинкт творчества завладел этим скучным маклером, быть может, на погибель ему и на горе его близким; но разве не более странно то, как Дух Божий нисходил на людей богатых и могущественных, преследуя их с неотступным упорством, покуда они, побежденные им, не отступались от радостей жизни и женской любви во имя сурового монашества (гл.14).
В конце романа рассказчик найдет более точное определения для этой силы, назвав ее предназначением (гл.57). Стрикленд знал свое предназначение, и понимал, что его невозможно не выполнить. Все остальное для него не имело значения. С этого пункта начиналась его философия жизни, которая так удивляла и ужасала рассказчика.
Несмотря на то, что Стрикленд выставляется в романе как косноязычный и не особенно от природы умный человек, в его словах и поступках есть логика, пусть и неприятная для окружающих. Понимание этой логики дают жизненные обстоятельства самого художника.
Склонность к рисованию Стрикленд обнаружил еще в детстве, и в детстве же обнаружил, что окружающие – враги его призванию. Вот его слова из разговора с рассказчиком:
В детстве я мечтал стать художником, но отец принудил меня заниматься коммерцией, он считал, что искусством ничего не заработаешь (гл.12).
Так мальчик столкнулся с чужой гордостью, с таким ее проявлением, как своеволие и уверенность в своем превосходстве в понимании жизни. Так начала формироваться «фирменная» стриклендовская черта характера – фанатичная убежденность, что все люди (особенно женщины) хотят подчинить его своему влиянию и поставить его на удобное им место. Место, на котором он не сможет выполнить свое призвание. А если он все же попытается, то будут осыпать его насмешками.
Дальнейшая жизнь только подтверждала его мнение. Так, его жена, миссис Стрикленд, сказала рассказчику:
Еще до того, как мы поженились, он иногда баловался красками. Но, бог мой, что это была за мазня! Мы смеялись над ним. Такие люди, как он, не созданы для искусства.